Еще в ноябре вышел байопик Дэвида Финчера «Манк», освещающий жизнь сценариста Золотой эры Голливуда Германа Манкевича. Удивительно, как такой виртуозный фильм остался незамеченным, — возможно, виной тому были новости о выборах в США или испытаниях новых вакцин, кто знает.
Мы убеждены, что тебе стоит не только посмотреть ленту, но и узнать больше о времени, когда Фабрика Грез выпускала самые знаковые картины за всю историю. Royal Cheese рассказывает о классическом Голливуде и разбирается, как его показывают в современных фильмах.
Грязь и глянец американской культуры
Эпоха с 1920-х по 1940-е годы недаром считается наиболее значимой вехой в развитии кинематографа в США: именно в это время создавались крупнейшие ленты, на которые до сих пор ориентируются современные теоретики. Тот же Джон Труби, создатель пособия для начинающих писателей «Анатомия истории: 22 шага к созданию успешного сценария», уделяет добрую долю своего труда обзору картин «Трамвай «Желание», «Касабланка» и других памятников. Почему? Все просто: за основу авторы и режиссеры тех времен брали понятные зрителю конфликты, а затем развивали их четко, грамотно и подробно, словно по методичке.
Своеобразным руководствам и впрямь могло бы найтись место — труды, создаваемые в Золотую эпоху, были не просто приятными фильмами, которые смотрели в компании. Именно они задавали тенденции, особенно если касались национального мировоззрения. Вот что об этом пишет журналистка «Vulture» Кристина Ньюланд:
«Одной из важнейших черт, которые составляли основу кино той поры, можно назвать антикоммунизм. Хотя пресловутая «охота на ведьм» и чистка в рядах медийщиков начались только после Второй мировой войны; волнения в Голливуде начались намного раньше. При правлении Рузвельта многие прогрессивные представители присоединились к коммунистической партии, позиционировавшей себя как авангард антифашизма в эпоху, когда заполучили власть Муссолини и Гитлер. В противовес им стояли консерваторы вроде Джона Уэйна и Уолта Диснея, которые позже основали «Кинематографический альянс за сохранение американских идеалов» — группу деятелей индустрии, которые изобличали других коллег по цеху перед Конгрессом США».
Кроме того, что любой неугодный правительству фильмодел мог быть объявлен коммунистом (читай — «врагом народа»), подобная точка транслировалась и в лентах. Идеалом провозглашалась традиционная американская мечта без налета социализма: жизнь в большой семье, обладание всеми благами цивилизации, пребывание в небольшом домике в пригороде.
От этого, к слову, зависело и представление о женщинах. Если ты помнишь термины вроде «девочки с соседнего двора» и «женщины-вамп» — скажи за это спасибо режиссерам 20-40-х. Сол Дж. Тьюрелл, автор документальной ленты «Богини любви», подчеркивает, что кинокартины тех времен едва ли не прямым текстом говорили, как должна себя вести удобная жена и что с ней будет, пойди она по пути лени и неверности.
Подобные идеалы и транслировали дивы прошлых лет: Бетти Грейбл — и ее многочисленные героини — всячески вдохновляла мужчин на подвиги, пела, веселилась, но при этом оставалась достаточно скромной, чтобы не затмить своего партнера по фильму. В противовес ей можно обозначить Мэй Уэст, актрису в годах, что мастерски издевалась над другими персонажами, оставалась ленной, но при этом притягательной, а также Вивьен Ли в образе Бланш Дюбуа в том же «Трамвае «Желание». Сценаристы обрушили много бед и несчастий на голову падшей, по их мнению, женщины — все ради того, чтобы показать: сострадания и уважения заслуживают только правильные люди.
Мужчинам тоже доставалось. Они обязаны были оставаться привлекательными внешне и холодными в эмоциональном плане — совсем как герои нуарного кино вроде тех, что отыгрывал молодой Марлон Брандо. Любопытно, как в их ряды вообще попадали артисты вроде Чарльза Лотона. Тучному человеку в годах давали бы лишь комедийные роли, но ему удавалось отыгрывать и драматических персонажей, например самого английского короля в фильме «Частная жизнь Генриха VIII».
Казнить, нельзя помиловать
Основной чертой Золотой эпохи можно считать негласную цензуру, которую позже высмеет Райан Мерфи в проекте «Голливуд». Предположим, ты бы являлся начинающим актером того времени. Вряд ли бы тебя допустили даже на пробы, не говоря уже о полноценных съемках, будь ты темнокожим (окей, возможно, тебя пригласили бы на эпизодическую роль), гомосексуалом, коммунистом, атеистом или просто тем, кто упоминает имя бога всуе. Все это мы взяли не с потолка, а из Кодекса Хейса: вплоть до 1960-х годов он был источником правил, на который ориентировались фильмоделы. Согласно нему, ленту могли не допустить к широкому прокату, если в нем показывались измены (особенно если их изображение оправдывалось с моральной точки зрения), межрасовые или однополые отношения, «белое рабство» — проституция американских женщин, высмеивание духовенства, наркотики, пытки, мятежи, обнаженные сцены и многое другое.
«Запрещается непристойное и неподобающее обнажение, танцы, предполагающие нелицеприятные движения, продолжительные и страстные поцелуи, недвусмысленные позы и жесты…»
Однако запреты на экране нисколько не мешали учинять безумства актерам в реальной жизни: так, известный актер Рок Хадсон был вынужден скрывать свою ориентацию, чтобы не лишиться работы, а про Грейс Келли поговаривали, что она была настолько распутной, что практически никому не отказывала в близости. Сама актриса тщательно следила за тем, чтобы слухи о ее личной жизни не просачивались в прессу, и от этого ее лишь сильнее недолюбливали.
Как о времени, покрытом поталью, говорят сейчас
Если вкратце, режиссеры стараются представить его как есть: с гонениями на талантливых артистов, что транслировали «неверную» точку зрения, стеклянным потолком для отдельно взятых лиц, не самой красивой изнанкой бизнеса, что создавал приятные взору картинки.
Вернемся к уже обозначенному «Голливуду» Райана Мерфи. Шоураннер, подобно Квентину Тарантино, работавшему над «Однажды в… Голливуде», решил полностью переосмыслить историю былых лет и показать, как сильно изменилась культура, разреши бы влиятельные личности сниматься в своих проектах актерам, которых попросту не подпускали к индустрии. Шутка ли, здесь новой знаменитостью умудряется стать бывший жиголо, участвующий в проекте, который курируют американец с азиатскими корнями, афроамериканец-гей и темнокожая старлетка. В реальности такой трюк попросту бы не удался.
Другие же режиссеры не создают сказочные истории, а представляют суровую реальность. Например, Джей Роуч, выпустивший в 2015 году ленту «Трамбо», рассказывает о преуспевающем сценаристе 1940-х, чья карьера в одночасье накрылась медным тазом — все из-за подозрений в его связях с коммунистами. Хотя сам Далтон Трамбо отрицал вину и отказывался доносить на своих друзей, он стал одним из десяти кинодеятелей, что попали в так называемый «Черный список», отсидел год в тюрьме и был вынужден покончить с карьерой.
При этом Роуч отмечает, что Трамбо не сдался, и для этого он прибегал к различным ухищрениям: скрывал от близких, что продолжает писать сценарии, выступал под различными псевдонимами. Это не шпионские придумки, а суровая реальность, с которой ежедневно сталкивались шоураннеры тех лет.
Обратную сторону медали представили братья Коэн в ленте «Да здравствует Цезарь!». В 50-х индустрия переживала упадок, уступая свои позиции телевидению, — и зритель наблюдает за кризисом глазами человека, что в нем буквально варился. Исполнительный продюсер Эдди Мэнникс не знал ни минуты покоя: то один актер со скандалом уходит со съемочной площадки, то другая артистка пытается организовать фиктивный брак, то срочно требуется вмешаться в процесс, чтобы понять, не оскорбляет ли готовящаяся к выходу картина чувства верующих. Он вынужден метаться из стороны в сторону — и все это посреди помпезных, даже вычурных декораций, которыми и славился Голливуд на закате Золотой эпохи.
Наконец, «Манк». Финчер проделал колоссальную работу, начатую еще его отцом. Ленту долго не желали финансировать, ведь один только сценарий заставлял пораскинуть мозгами вместо того, чтобы радостно предвкушать шелест денег и поедание попкорна в кинозалах. Картина повествует о тяжелой судьбе Германа Манкевича, создателя замысла для «Гражданина Кейна». Долгие годы он скромно выполнял свою работу, даже не числясь в титрах, и между делом коротал время за литрами алкоголя в компании друзей. Однако самая громкая задумка Манка — так звали сценариста коллеги по цеху — заставила мужчину переосмыслить взгляд на свой труд и понять, готов ли он и в этот раз отказаться от авторства ради гонорара.
Таким образом, Золотая эпоха Голливуда, если верить современным режиссерам, рефлексирующим о ней, — панорама с красочным фасадом и сюжетами, которые до сих пор пленяют наши сердца: эффект достигается за счет театральности и напускной скромности. Однако что же мы увидим, зайдя за декорации? Разрушенные судьбы, трагедии, что стыдливо заметались под ковер, и бесконечные попытки оправдать актеров, которые сами топят свои репутации в скандалах.
И все же до чего красив фасад… А что ты скажешь?