Генсбур: женщины и скандалы

Елизавета Левицкая

Наследница российского дворянского рода с четырёхсотлетней историей, художница Левицкая стала первой женой молодого Генсбура. Тогда ещё его звали Люсьен и он сам пробовал себя в живописи, а пел больше «для себя». В отличие от своего современника Высоцкого, который правдоподобно рассказывал выдуманные истории, хотя сам «нигде не плавал, не летал, не воевал и не сидел», Гинсбур черпал вдохновение в самой своей жизни. К тому же он с самого начала понял, что если посвятить женщине песню, это привяжет её сильнее любых цветов. Яркость и сила, но непостоянство чувств создавали Генсбуру множество проблем — например, расставание с Левицкой далось ему весьма нелегко и он не любил вспоминать об этом романе: «Это была обычная история из богемной жизни, в богеме ничего не бывает надолго».

«Восковая кукла» и «Анисовые леденцы»

В шестидесятые в написании песен под заказ ещё не было чего-то зазорного. В 1965-м для представляющей Францию на Евровидении восемнадцатилетней Франс Галль Генсбур написал песню «Восковая кукла, набитая опилками». Девушка не поморщившись спела её и взяла приз. Генсбур на этом не остановился и написал для неё песню про леденцы на палочке. Мало того, что леденцы были с анисовым вкусом, а учитывая французскую дикцию различить “anis” и “penis” довольно трудно, Серж добавил остроты строчками «Когда Анни проглатывает сладкую жидкость, ей кажется, что она в раю ». Публика была закономерно возмущена, а Галль вновь поднялась на верхние строчки хит-парадов. До сих пор непонятно — то ли девушка и правда не понимала, что происходит и искренне пела про французские чупа-чупсы, то ли у неё было хорошо развитое коммерческое чутьё. Сам артист так отзывался о певицах, для которых писал песни: "Я, как сутенер, вывожу их на публику и делаю это исключительно ради денег".

Франсуаз-Антуанетт-Беатрис Панкрацци

Вторая жена стала продолжением аристократических притязаний месье Сержа — в своём первом браке Панкрацци была супругой князя Голицина и формально, разведясь, титула не лишилась. Отношения в княгиней Голициной продолжались всего два года — в их начале Гинсбур был ещё малоизвестным певцом, но слава быстро закружила его и понесла прочь от семейного очага, где остались первые его двое детей.

Бриджит Бардо

Водоворот успеха привёл Генсбура в кино и вручил ему в качестве приза главную французскую актрису того времени. Бардо была тогда замужем за богемным миллионером Гюнтером Саксом. Сакс осыпал её поместье тысячами роз, сбрасываемых с вертолёта, а Гинсбур написал несколько песен, среди них Je t’aime… moi non plus и Initials BB. Победил шансонье. Позже Бардо вспоминала «То была безумная любовь – такая любовь бывает только во сне, любовь, которая останется в памяти». Впрочем, когда через три месяца она уехала на съёмки очередного фильма, Гинсбур не стал ждать. Настала пора для самого длинного и самого плодотворного романа.

Я люблю тебя, я тебя тоже нет

С этой песней артист умудрился войти в одну реку даже не дважды, а три раза — изначальна он посвятил Je t’aime… moi non plus Бриджит Бардо, но по её просьбе, расставшись, не стал выпускать совместно записанную версию. Вместо этого он записал песню с Биркин, нежно постанывающей на заднем плане (что, однако не мешало ей петь). Реакцию публики трудно передать — по тем временам это была пощёчина общественному вкусу почище той, что спустя два года закатили своим “God Save The Queen” Sex Pistols. Панков не пустили на радио только в Британии, а вот дуэту Сержа и Джейн досталось почти во всей Европе. Третий «заход в одну воду» произошел, когда через десять лет версия с Бардо всё же была выпущена и тоже наделала много шума.

Джейн Биркин

С двадцатилетней англичанкой Биркин Генсбур познакомился перед съёмками фильма «Слоган». Биркин к тому времени уже прославилась первой в истории кинематографа полностью обнаженной сценой в «Фотоувеличении» Микелянджело Антониони. Отношения Сержа и Джейн начались благодаря хитрости режиссёра — он решил, что актёрскому дуэту стоит познакомиться в непринуждённой обстановке и, назначив встречу с ними в ресторане в центре Парижа, сам на неё не пришел. Вначале Генсбур показался Биркин неприятным гордецом, но уже к утру следующего дня она была в него крепко влюблена. Биркин вспоминала в одном из интервью: «Сперва мы пошли в ночной клуб, потом он потащил меня в клуб транссексуалов, потом в отель Хилтон, где месье и отрубился в пьяном ступоре». Отношения, начавшиеся с того, что Генсбур заснул, не дождавшись девушку из душа, продолжались двенадцать лет и подарили нам не только главную версию «Je t’aime… moi non plus» и ещё десяток песен, но и одну из самых красивых актрис сегодняшнего дня — дочь Биркин и Генсбура Шарлотту.

Lemon Incest

Очередную великую провокацию Генсбур провернул вместе с дочерью, записав с ней песню Lemon Incest с не менее провокационным, чем сама песня клипом.

Bambou

Последним большим увлечением Сержа стала внучка немецкого генерала Паулса, взятого в плен советами после того, как он проиграл Сталинградскую битву. Бамбу была почти на сорок лет его младше, он нашел её на сомнительной наркоманской дискотеке и вывел в свет.

Марсельеза

А список крупных выходок Генсбура завершает регги-версия французского гимна. Патриотизм был задет настолько, что группа ветеранов-парашютистов решила заявиться на концерт месье Сержа и выяснить с ним отношения, но когда дошло до «Марсельезы», Генсбур спел её без всякого сопровождения. Думаете испугался? Как бы не так: в песне есть слова «Слышишь ты, в наших полях зло воет свирепый солдат? Он идёт, чтоб сын твой и брат на твоих был растерзан глазах!», которые Генсбур спел смотря поочерёдно на каждого из неожиданных гостей. Парашютисты послушали и поняв, что что-то здесь не так, ретировались.

Генсбур никогда не устраивал скандалов специально, с расчётом. Также как никогда сознательно не строил отношений — женщин он тянул как магнит, а провокации оказывались часть его бунтарской природы — он просто не видел краёв и всегда искренне недоумевал, в очередной раз шокировав благовоспитанное общество.

Умер Генсбур от сердечного приступа в 1991 году — двигаться дальше на такой скорости, с которой он нёсся через жизнь, было уже нельзя, да и время героев-любовников подходило к концу. Месье Серж ушел, так и не став скучным старичком в кресле, вспоминающим былые похождения за чашкой травяного чая. А значит — ушел вовремя.