Из года в год различные киностудии выпускают фильмы с колоритными антагонистами. Нередко злодейская линия становится лейтмотивом картины, как, например, в «Джокере» с Хоакином Фениксом. Однако не только зарубежные режиссеры делают ставку на отпетых мерзавцев, в российском кинематографе и литературе есть достаточно подобных примеров. О них мы и поговорим.
Русь злодейская
Антигерои, злодеи и однозначно отрицательные персонажи — это всё картинки из мира, где понятия зла и добра чётко разграничены. В нынешнем многополярном мире, где границы этих категорий размыты, достаточно сложно найти однозначных негодяев, даже в культуре. Зато идеально чётко герои и их противники обозначены в любой древней культуре, в национальном фольклоре, легендах, мифах и сказках. Русская культура не исключение. Причём всё зло в подобных произведениях можно условно разделить на две большие категории: детские страшилки и страшилки для взрослых.
Что я имею в виду. Это не такое же разделение, как в современном мире, где в детских страшилках зло лишь коварно хихикает, а во взрослых — кровь, кишки и расчленёнка. Тысячу лет назад ребёнка мог волк в лесу затрепать или его могли сжечь дикие племена, так что в сказках никто не старался сберечь психику ребёнка — у них было другое предназначение. Детские отрицательные персонажи, к примеру Баба-яга и Кощей, были предназначены для того, чтобы уберечь детей от необдуманных действий. Такие тёмные личности обычно обитали в глубине леса, подозрительных избушках и других местах, куда детям лучше не ходить. Можно сказать, что они символизировали незнакомцев, с которыми ещё в то время не следовало разговаривать детям.
Персонажи взрослых страшилок не обязательно обращались в своих образах именно к старшему поколению — но они были порождением их реальностью. Это больше персонажи былин, например, Соловей-разбойник или Идолище Поганое. Эти герои могли как иметь реальные прототипы, так и быть просто собирательным образом. Разбойники на дорогах, агрессивные кочевые племена, представители других враждебных рас — их образы и выливались в злодеев, которых обычно побеждали русские богатыри силой или смекалкой. Из эпохи сложно выделить ярких отрицательных персонажей, но можно сказать одно: злодеи той эпохи — это собирательные образы, знакомившие с жестокой реальностью.
Классические литературные мерзавцы
В более поздней классической русской литературе не так просто найти однозначных ярких злодеев. На это есть свои причины. О том, что в более взрослой литературе гораздо сложнее разделять чётко добро и зло, говорить не нужно — такой подход более свойственен фантастической и приключенческой взрослой литературе, а в нашей истории большой прозы такие жанры не были на верхушке пищевой цепочки. Не было у нас однозначных Мориарти и Сауронов, зато были Шапокляк и Карабас-Барабас. Наследие фольклора руками великих наших авторов перерождалось в злодейских героев, таких как старуха из «Сказки о рыбаке и рыбке» Пушкина или Вий, созданный руками Гоголя. Если второй — это прям сильно фольклорный персонаж и является злодеем, потому что никем он другим быть не мог (положительные персонажи редко просят чертей поднять им веки), то жадная старуха — это персонаж уже немного другого толка, бытового, которого наделили отрицательными, но вполне человеческими качествами.
Дальше литература представляла злодеев довольно абстрактно. Например, такие люди, как барыня из «Муму» или Кабаниха из «Грозы». Очень схожие персонажи и идеально описывают один из типов злодеев — власть имущие, живущие по своим строгим законам, не признающие милосердие и мнение других людей. Некоторых следующих героев тоже можно вписать в эту категорию, но у этих двух есть мощный рычаг, который опускает их ниже всех остальных, — им противопоставлены чертовски положительные персонажи, сочувствие к которым у некоторых школьников вызывало слёзы: это Герасим с маленькой собачкой и Катерина. На их фоне мерзость поведения отрицательных персонажей топит любые попытки их оправдать.
И немного об остальных. Троекуров из «Дубровского» — пример барина, испорченного властью и своим образом жизни. Подобных примеров безнаказанных богачей в литературе полно, но за этим и теряется личность персонажа. Он отрицательный сам по себе или по воле обстоятельств (жертва системы, как сказали бы сейчас)? Есть герои-предатели: Швабрин из «Капитанской дочки» и Андрий из «Тараса Бульбы». Здесь всё однозначно.
Но я бы выделил во всей массе русской литературы двух главных злодеев: Свидригайлов («Преступление и наказание») и Комаровский («Доктор Живаго»). Слово злодей, на самом деле, им даже не подходит — я бы выбрал слово мерзавец. Причём Свидригайлов не настолько очевидный плохиш, но на фоне порой положительных поступков его отрицательные качества кажутся более неадекватными, что пугает. А Комаровский — это ядовитый спрут, который опутал весь роман. Он тот самый уголок стола, о который бьёшься утром, когда впервые за тысячу лет проснулся с хорошим настроением.
Итого, что мы имеем? Первое: в русской литературе не всегда всё однозначно; второе: на смену простым кровавым методам прошлого пришёл новый — психологический террор. Хотя для российского школьника любое из этих произведений — в принципе психологическое насилие. Перечитывайте классику в более зрелом возрасте, друзья.
Кино про негодяев
В советском кино был ярчайший и самый главный злодей, который и сейчас в современных российских фильмах очень часто появляется на экране, — это фашист. Со времён детских сказок и простых притч не было более однозначного отрицательного персонажа, такого безальтернативного представителя зла, как солдат фашистской Германии. Совершенно неважно, был ли это немецкий шпион, обычный солдат или генерал, — все они были одинаково противопоставлены добру. Тема это настолько однозначна, что копаться в ней нет смысла. Сразу переходим далее.
А дальше шли советские комедии, в которых тоже есть свои антигерои, как и в литературе, причём наиболее яркие для всего советского кинематографа. Знаменитая троица: Трус, Балбес и Бывалый — одни из таких. Герой Андрея Миронова из фильма «Бриллиантовая рука» — ещё один. Бугай, который гонял Шурика по стройке, — очередной негодяй. Что общего у всех этих героев? Они чужеродные детали механизма советской жизни: они, как и многие другие, представители негативного облика советского гражданина, или аферисты, или тунеядцы, или алкоголики, или всё это вместе взятое. Они будто слезли с агитплакатов того времени, где изображались те, на кого не стоит равняться. Так что кроме своей основной роли в сюжете они в какой-то степени выполняли воспитательные функции, высмеивая подобные образы. Такая вот лёгкая пропаганда.
О чём нам это всё говорит. О том, что за тёмную сторону отвечали не личности, а то, что за ними стояло, какая социальная группа скрывалась за всеми его злодеяниями. Это как в случае со злыми русскими в американском кино: за каждым из них видели сразу всю русскую мафию и злых коммунистов (некоторые видят это и сейчас).
Что можно сказать об отрицательных персонажах современности? Они совсем потеряли лицо. Не получается сейчас в культуре наделять злодеев человеческими свойствами — всё обыгрывается какими-то размытыми образами. То ли наш современный злодей настолько многолик, то ли мы боимся посмотреть ему в глаза.