Фраза «ты сам создаешь этот мир» работает в отношении всего общества, но никак не в отношении отдельной личности. Так или иначе, все мы вовлечены в процесс поддержания текущего миропорядка. Бензобак этой вселенской машины из века в век работает на одном и том же топливе под названием «идея». Тем самым, составные части общества — это выдумка, которая вместе с тем представляется абсолютно необходимой. О том как боги, законы, нации и религии послужили для человека поводом к объединению — читай в новой статье Royal Cheese.
Объективное, субъективное и интерсубъективное
Иными словами — это неоспоримое, кажущееся и общепринятое или действительное, твое и общее. Израильский историк Юваль Ной Харари делит общественный порядок на три категории:
- Объективное. Это что-то, что не зависит от сознания и убеждений людей. К примеру, солнце — это не миф. Оно греет даже тех, кто в него не верит. Радиация — это не миф. Она опасна для всех: верующих и неверующих. Аксиома неоспоримости свойственна объективному миру.
- Субъективное. Это что-то, во что верит отдельная личность. К примеру, у человека может быть воображаемый друг или «тульпа». Это часть его реальности, и только он может общаться с невидимой материей. Потому это субъективно.
- Интерсубъективное. Когда множество людей обладают одинаковым субъективным мнением, оно объединяется в самостоятельное интерсубъективное явление. Иными словами, если один человек со своим субъективным мнением выйдет из общей дискуссии, то на общем (интерсубъективном) убеждении это никак не отразится.
С появлением общих точек соприкосновения мир начал меняться. Для древних шумеров вера в идеи богов, духов, демонов и фей была такой же реальностью, каковыми для нас являются идеи Google, Apple или Microsoft. Таким образом, многие явления общественной жизни, с которыми ты каждый день сталкиваешься — интерсубъективны.
Деньги — костыль современности
Вспомни мотивирующие ролики Фримена или картинки со смыслом в духе: «Ты отдаешь свое время, вкалывая на работе, чтобы получить куски бумаги!».
Если смотреть на это объективно, то да, фактически ты работаешь и получаешь на руки некоторый эквивалент своего потраченного времени. Но ты работаешь не за бумажки, а за идею денег и плюсы, которые она с собой несет. В деньги верят все — это часть интерсубъективной реальности, они участвуют в товарообмене. Деньги и валюты — это удобный способ контролировать рынок и обеспечивать его жизнеспособность. Раньше мы меняли товар на товар или драгоценный металл на что-то вещественное. С появлением денег человек волен менять бумагу на блага цивилизации: это может быть перекус в ресторане, новый телефон, машина или жилая площадь. Если бы один ты в обществе верил в деньги, то от них и правда было бы мало смысла. Вспомни сериал «Последний человек на Земле», где главный герой использовал стодолларовые купюры в качестве туалетной бумаги. Лучшие произведения искусства он мог просто забирать из музеев, иномарки менять хоть каждый день, а для жизни выбрать любой понравившийся дом. Иными словами, силу идее денег придает именно общая вера в них, наличие людей для торговли и вещей, на которые эти деньги можно потратить. Таким образом, мы буквально получили возможность менять бумагу на товар, но вернее будет сказать, что мы создали идею, благодаря которой всем стало проще жить и тратить свои сбережения.
Карта вымыслов: боги, религия, патриотизм
По мнению Харари, религия — это мощный инструмент, выдуманный человеком еще во времена первых разумных людей. Из века в век она выполняла ряд определенных функций:
- Объединение. Представь, есть два человек из разных культур, но говорящих на одном языке. В данном случае знание языка — это объединяющий фактор, который позволит двум незнакомым людям обменяться опытом культур и начать совместное движение. Так же и с религией. Это нечто, что объединяет людей и позволяет нам наделять друг друга маркерами «свой – чужой» и выстраивать свое поведение исходя из этого. В племенном обществе, до появления идей «религий-мастодонтов» существовало язычество и анимизм. В качестве общих богов тут выступали объективные явления мира. Целые племена ассоциировали себя с животными, и если между собой встречались поклонники, скажем, медведей — они могли объединиться в единый клан на основании этой идеи «родства».
- Подтверждения легитимности. Идея религии часто особняком выделялась в обществе. Очень удобно было интегрировать ее в управление государством. Так, в средневековой Италии у влиятельных католиков почти на все нужно было одобрение Папы Римского. К примеру, ты претендуешь занять место главы государства: путем интриг или военного переворота ты занимаешь свое добытое кровью и потом место у трона, но прежде чем устало плюхнуться в правительское кресло, нужно получить одобрение от Папы Римского: ибо он наместник идеи бога на Земле и, следовательно, исполнитель его воли. Власть папства в Италии велика и остается таковой по сей день. Поэтому получив признание от главного духовника страны, ты тем самым будешь признан легитимным правителем.
- Оправдание войн с другими народами. Ты вряд ли сможешь заставить двух незнакомых людей убить друг друга на основании одной лишь своей просьбы. Но ситуация поменяется, если добавить к картине определенные элементы. Возьмем для примера Крестовые походы 1096–1272 годов. Тогда крестоносцев зазывали в боевые ряды, оперируя следующими предлогами: а) христианские святыни захвачены иноверцами, б) твои грехи перед богом будут прощены и ты попадешь в рай, в) нужно обратить язычников в христианство. Таким образом, у людей, подверженных идее религии (с обеих сторон) были оправдания для убийства ближнего. При этом, зачастую истинные причины таких походов являлись другими: в данном случае крестовые походы начались так же из-за активной арабской экспансии и распространения ислама. Иными словами — это типичная геополитика.
В этом же ракурсе, что и религию, можно рассматривать патриотизм. Это части интерсубъективной реальности. С их появлением кровное родство прекратило быть обязательным объединяющим фактором. С тех пор нам стало гораздо легче уживаться друг с другом, и что парадоксально, проливать кровь ближнего. Как за идею Родины, так и бога, люди тысячелетиями жертвовали собой и поднимали оружие против соседа. За счет малого количества погибших сохранялся миропорядок. Если отстраниться от личностей и попробовать взглянуть на общую картину с точки зрения социума — это очень полезные функции, которые помогают завоевывать и отражать нападения других обществ.
Справедливо ли сказать, что знакомый нам мир — это поле брани конкурирующих идей, и что каждая из них участвует в естественном отборе?
Нация вместо пледа
Политолог Бенедикт Андерсон называет нацию «воображаемым сообществом». Это верно, потому что нация — это понятие интерсубъективное. Идея представляется живой, потому что поддерживается общая вера в нее. К примеру, во время социологических опросов в России о национальности люди склонны называть себя русскими. Это происходит под влиянием следующих аргументов:
- Биология и морфология. Когда выводы о принадлежности к сообществу делаются на основании внешних признаков. Так, распространено убеждение, что русские обладают типичными чертами внешности: голубые глаза и русые волосы. На основании этого носитель национальной идеи может ассоциировать себя с сообществом.
- Государственность. Когда для присоединения к сообществу достаточно того факта, что о тебе заботится государство и ты любишь его. Хороший пример — США. Есть ли конкретика в формулировке «американец»? Вряд ли. В этом отличие нации от народа. В первом случае ты создаешь единое целое из множества разных людей, а во втором — объединяешься по этнокультурным маркерам, которые не являются общими для всех.
- Менталитет. Это когда носитель национальной идеи ассоциирует себя с сообществом по причине того, что у него схожий тип мышления с титульной нацией страны, в которой он проживает.
Иными словами, люди идентифицируют себя с нацией самостоятельно и по собственной воле. Если вскрыть азиата и араба, то в своей сути они будут одинаковы: это по-прежнему один биологический вид. В этом смысле понятие нации позволяет нам объединяться под общей чертой и испытывать приятное чувство единения.
Законы — противоядие от хаоса
Fuck the police и культура АУЕ нынче популярны в обществе. Однако представь реальность, где нет законов, есть произвол и нет сдерживающих сил: это первобытное общество, место, где можно быстро умереть, и где тебе вряд ли захочется жить.
История показывает: общества, где раньше всего зародились организованная религия и централизованное управление (за счет законов) теперь занимают доминирующее положение в мире. Первые законы появились еще при Хаммурапи. До этого люди жили по принципу «око за око», что постепенно приводило к анархии и препятствовало прогрессу. Свод первых правил был своеобразен и подстроен под вавилонское общество, где было рабовладение и патриархат. К примеру, жизнь мужчины из знати там ценилась гораздо больше, чем жизнь женщины (даже беременной) из того же сословия. Еще больше разрыв был между господами и рабами. Таким образом, законы — это тоже идея, живая и изменяющаяся в зависимости от потребностей общества. В нашем обществе нет четких иерархических делений, однако и закон равным для всех назвать нельзя.
Законы часто подразделяют на общечеловеческие и общественные. К примеру, ты не будешь спорить с тем, что убийство — это плохо. Это пример общечеловеческого, интерсубъективного убеждения, в которое верят многие, и потому оно актуально и поощряется социумом. Законы нужны, чтобы мир не скатился в пучины хаоса и анархии.
Выводы
Человек воспринимает действительность на трех уровнях: объективном, субъективном и интерсубъективном. Интерсубъективное — это идея, свойственная всем, общая точка соприкосновения, в которую вовлечены множества субъективных мнений, схожих по составу.
Деньги, законы, нации, религии и патриотизм — это интерсубъективные идеи, которые живут, потому что они удобны и из-за нашей в них веры. Деньги упрощают процесс товарообмена: менять бумагу на ценности удобнее, чем килограммы серебра на то же самое. Законы не дают скатиться обществу в хаос, а общие принципы и понятия, которые каждый обязан соблюдать, поддерживают порядок. Человека объединяют религия, нация и патриотизм. Они дают почувствовать себя частью сообщества, в котором собраны единомышленники. Испокон веков это помогало бороться за влияние и отбивать выпады обществ-конкурентов. В этом ракурсе ты теперь понимаешь, почему хорошей идеей можно свернуть горы. Идея — это топливо современного миропорядка.