Когда умрет русская деревня

Ну и пусть вымирает

На бумаге, как водится, никто не умирает. На бумаге все хорошо. У нас в стране даже разработана целевая программа «Устойчивое развитие сельских территорий на 2014 — 2017 годы и на период до 2020 года». Откроем документ и прочтем:

«Основные цели Программы: создание комфортных условий жизнедеятельности в сельской местности, стимулирование инвестиционной активности в агропромышленном комплексе, содействие созданию высокотехнологичных рабочих мест…»

Тут, пожалуй, и закроем, хватит. Лучше посмотрим, как дела обстоят на самом деле. Программа действует только на те сельские населенные пункты, которые находятся рядом с крупными объектами агропромышленного комплекса. Но, извините, в тайге за Уралом чернозема нет. На севере — тоже. В Архангельской области 3970 сел, из которых 848 — без населения. Больше 20%. Какова картина — почти тысяча деревень-призраков. Нарисуй себе в красках: обветшалые дома с провалившимися крышами и мутными, треснувшими стеклами, поросшие сором палисадники и тишина на много километров вокруг. А где жители?

Да зачем нам деревни? Пусть вымирают, нам-то что. Ну, если не жалеть людей, то можно пожалеть, например, уникальные объекты культуры. Село Милиново располагалось во Владимирской области, и первые упоминания о нем датируются началом XVII века. Сегодня там сохранились руины каменной церкви, на колокольне которой даже есть надпись: «1719 г. марта 23 дня построен сей колокол во Владимирский уезд в с. Милиново к церкви Николая Чудотвоца».

Так умрет или нет?

Мало кто знает, но существует организация «Самые красивые деревни России», которую возглавляет директор Центра устойчивого развития сельских территорий МСХА им. Тимирязева Александр Валерьевич Мерзлов. Чем занимаются эти ребята? «Вдохновляют людей на любовь к сельской России».

У них красочный Инстаграм, приятный сайт, который рассказывает об их работе. Сейчас ассоциация насчитывает 44 деревни, и они, надо сказать, действительно красивые. Ассоциация, по словам учредителей, помогает деревням развивать инфраструктуру, сохранять историческое наследие, получать доход от туризма. Но во всей этой истории есть одно жирное «но». Чтобы вступить в ассоциацию, деревням выкатывают список требований на 5 страниц, причем требования довольно жесткие. Начнем с того, что на местности уже должна быть создана инфраструктура для потенциальных путешественников: начиная от дорог и больниц, и заканчивая — внимание, цитата! — «современными IT-технологиями». Как тебе такое, Илон Маск. Кроме того, в деревне-соискательнице должны быть ремесленники, инициативные жители, с утра до ночи поющие частушки, чистые сортиры для туристов и малый бизнес. И это далеко не все.

Никто не говорит, что идея организации плохая. Но возникает резонный вопрос: а что делать остальным деревням? Видимо, все-таки вымирать. Никто не горит желанием создавать ассоциацию «Самых уродливых деревень России», чтобы им помогать. А ведь их много, и там тоже культура, тоже атмосфера, памятники и все то, что так ценят господа из Центра устойчивого развития сельских территорий. Но нет: заборы не крашенные, удобства на улице, больницу закрыли 2 года назад. А ремесленник дядя Коля, один на весь район, вообще спит в канаве.

На сегодняшний день ассоциация «Самых красивых деревень России» напоминает контактный зоосад, куда можно приехать из перенаселенного мегаполиса, чтобы насладиться лощенной «русскостью», попыхать вейпом на березы, поглазеть на игрушечные деревянные дома и вздохнуть: ох, как же душевно. Вполне возможно, в скором времени от русской деревни останется лишь декоративный гипсовый скелет в виде питомцев «Ассоциации», который будут хранить как музейный экспонат, показывать детям и говорить: «А это, ребятки, деревня. Вымерла в XXI веке».