Как бессознательные желания определяют нашу сознательную жизнь

18 февраля 2022

Бессознательное уходит корнями глубже, чем человек может себе это представить. В науке об этом говорили Зигмунд Фрейд и Карл Юнг, а в искусстве — Франц Кафка.

В статье мы рассмотрим, что такое бессознательные желания, в какой форме они могут проявляться и как это влияет на нашу жизнь.

Иногда мы сами можем не понимать собственных мотивов и желаний — в этот момент на сцену выходят бессознательные процессы.

Что такое бессознательное

Прежде чем мы начнем говорить на тему бессознательного, важно понять следующее. Бессознательное — это нечто, чего нет в сознании человека как контролируемой идеи.

Но как ты можешь понять, то, что его нет в сознании, не означает, что его нет вообще. Мы не можем контролировать бессознательное. Оно нам может не нравиться, и из-за этого по своей природе мы склонны отстраняться от него.

Есть два уровня бессознательного: коллективный и индивидуальный. Коллективное бессознательное отличается от индивидуального тем, что распространяется на все человечество и вбирает в себя целый калейдоскоп архетипических образов и представлений, представляет набор психических структур, наследуемых на генетическом уровне каждым человеком.

То, чего мы не знаем о себе

Человек чаще всего бравирует своей разумностью и считает, что наше бессознательное «не похоже на нас». Каждый из нас может считать, что невозможно существование нечто такого в нас, отличающегося от всего видимого. Но психологи и философы приходят к мысли, что все-таки может.

С осознанием степени влияния бессознательного на самого себя в течение жизни человек может столкнуться с внутренним конфликтом: как можно снова полюбить себя, если замечаешь, что значительную часть своих желаний ты выбираешь неосознанно и по наитию.

Этим вопросом задавались многие исследователи, особую роль в изучении бессознательного сыграли Карл Юнг и Зигмунд Фрейд.

Идея поиска истинного «Я»

Эта идея поиска себя, или истинного «Я», развивается в философии, искусстве, литературе довольно давно. С одной стороны, человеку по природе свойственен постоянный его поиск, а с другой, этот поиск подразумевает подлинное осознание своей изначальной природы, что предполагает некоторые нравственные и моральные мучения.

В философии уже давно существует идея, что человек должен всеми своими внутренними силами ощутить, как ужасно его нынешнее положение, для того, чтобы узнать, что есть и обратная сторона, и прийти в итоге к ней.

Ведь невозможно идти к чему-либо, если не знаешь, где находишься ты сам. Предполагается, что такое мучительное переживание необходимо, но оно может травмировать человека.

Об этом писал известный психиатр Карл Юнг и отмечал при этом:

«Тот, кто идет к самому себе, рискует к самому себе и прийти».

Иногда эта правда о себе может быть болезненна, и неведение в этом случае кажется милым и уютным уголком рая.

К чему я иду

Мысль о том, что большая часть желаний уже заложена в нас, может задеть и даже ранить современного человека. Может даже возникнуть негодование: человек ведь столько самовыражается, самореализуется, самоутверждается — как же может быть так, что при этом импульсы, которые заставляют его действовать, на самом деле ему не принадлежат?

Есть еще ряд вопросов, которые могут помочь любому человеку прояснить с философской точки зрения, к чему на самом деле он стремится, когда преследует свои цели.

Понятно ли человеку, который стремится к самосовершенствованию и всестороннему саморазвитию, к чему он на самом деле идет, когда реализует себя?
Себя ли он реализует на самом деле?
Может ли быть так, что он не отличает массовые тренды и стереотипы от собственных осознанных устремлений?
Если это так, то может ли человек говорить о том, что мы делаем что-то сами с собой?
И если не может, то о какой сознательности желаний может идти речь?

Самоосознание и архетипы

Конечно, когда мы спрашиваем сами себя, к чему мы идем, речь не о том, чтобы заниматься самообвинением из-за следования массовым трендам. В психике существуют определенные кластеры, которые делают нас похожими друг на друга, иначе мы бы, возможно, не имели человеческой природы.

Ключевую роль в самоосознании человека и человечества играют архетипические структуры. Юнг всю свою жизнь глубоко исследовал тему архетипов — элементов коллективного бессознательного, которые есть в каждом человеке. Они выступают в противовес индивидуальному бессознательному, включающему поверхностный план наших представлений.

Влияние коллективного бессознательного во многом недооценено, поскольку современные исследования подтверждают, что глубинная природа коллективного бессознательного спасает нашу психику от разрушения. Об этом, например, пишет в своих работах современный юнгианский аналитик Дональд Калшед.

Проявляние бессознательного

Как мы выяснили, к бессознательному относятся процессы, которые выходят за рамки нашего сознательного контроля. Сознательное можно представить как верхушку айсберга, торчащую на поверхности, а бессознательное — это все то, что скрыто в толще воды.

По Юнгу, любое являние может перейти в область бессознательного. В психологии принято не только противопоставлять сознательное и бессознательное, на самом деле все выглядит немного сложнее.

Так, в рамках психоанализа структура психики включает Ид, который соотносится с бессознательным, а также Я и Сверх-Я, однако элементы, входящие в две последние структуры психики, могут также быть осознанными человеком или переходить в область бессознательного.

Бессознательное может проявляться не только в виде неосознанных желаний, но и намерений и мотивов, закрепленных паттернов поведения и стереотипов, интуитивных озарений, случайных ошибок и сноведений.

Юнг о коллективном бессознательном

Но по Юнгу, у каждого человека в голове есть набор элементов психики, доставшийся ему от первобытных людей. Элементы эти связаны с тем, что называется переживанием контакта с божественным, или, другими словами, это встреча человека с нуминозной архетипической областью в самом себе.

Встреча с нуминозным описывается как настолько энергетически мощный процесс, что оно просто растворяет человека в себе. В одной из своих работ Юнг описывает видение святого Николая из Флюэ, в котором тот увидел, как он объяснял позже, саму Святую Троицу.

Однако первоначальный его опыт был совсем иным. Он увидел сложную геометрическую фигуру, в центре которой был пронизывающий свет, напоминающий человеческое лицо. Священник испугался, что его сердце буквально разорвется, и в ужасе отвернулся.

Как пишет Юнг, ссылаясь на преподавателя латыни Генриха Вельфлина, после этого видения лицо Николая настолько изменилось, что другие люди стали его бояться. Этот ужас от соприкосновения с бездной коллективного бессознательного застыл на его лице.

Как примириться с непобедимым

Чтобы сохранить рассудок и полноценную жизнь, человек должен или очень аккуратно и ловко взаимодействовать с этими первобытными элементами, раскрывать их, постепенно приходить к гармонии с ними или вообще не знать о них. Но иногда архетипические силы входят в жизнь человека и без приглашения.

Контакт с нуминозным чаще всего свидетельствует о полученной ранее психологической травме. У современных юнгианских аналитиков есть версия, например, что любой кошмар с фигурой преследователя — это встреча с архитепической фигурой трикстера, которая спасает человека от саморазрушения, отвлекая внимание на себя.

Юнг описывает такое мощное влияние коллективного бессознательного на индивида термином «нуминозность» (от лат. numen — «божество», «воля богов»). Исследователь отмечает, что нуминозное оказывает сильное воздействие на личность и подавляет сознательную волю человека, которая в то же время стремится подчинить бессознательное себе.

Поэтому архетипы в их чистом, неприкрытом образами виде довольно опасны. Существует мнение, что такое воздействие вызвано тем, что на пути эволюции человек отделился от чего-то куда более энергетически мощного, чем он сам.

Роль бессознательного в жизни Франца Кафки

Отражение архетипического влияния мы можем проследить в творчестве Франца Кафки.

В своем письме к отцу Кафка пишет о том, что жизненная сила всегда подавляла его изнутри, и, как бы он ни старался выразить отцу свои страхи, перед этим напором его объяснения все равно получаются неполными. Фигура отца стала давить на писателя изнутри, приобретая архетипическую силу.

Кафка исследует себя, обнаруживая бессознательное желание избегать отца, его властной силы. На самом деле речь идет скорее о внутренней борьбе писателя, чем о реальной внешней. Тем не менее стремление скрыться от этой силы, вероятно, и привело к тому, что при жизни Кафка не был замечен как писатель.

Так его бессознательный страх архетипической фигуры отца повлиял на его сознательную жизнь. Подобное подавляющее влияние отцовской фигуры в виде архетипа исследовал современный последователь Юнга, Мюррей Стайн.

Это также перекликается с идеями Зигмунда Фрейда, который говорил о том, что все проблемы человека уходят корнями в детство. Об отношениях родителей и детей Фрейд говорил с особенной скрупулезностью. В этом он, как и Юнг, видел активацию первородных сил, способных довлеть над человеком.

Изучение связи между родителями и детьми, выраженной в мифах и обыденности, занимает сегодня особое место в работе психологов.

Есть версия, что внешне очень блеклая жизнь, прожитая Кафкой, связана с воздействием этих первородных архетипических сил на него, с неосознанным желанием воссоединения с самим собой через бегство от влияния отца.

«Замок» Кафки как представление о нуминозном

В одноименном романе Франца Кафки нуминозным воздействием обладает сам описываемый Замок, к которому прибывает главный герой повествования – землемер К.

Автор в своем произведении олицетворяет окружающее героя пространство как громадную бюрократическую машину, которая сводит человека с ума.

В существовании Замка никто из местных, правда, не сомневается, но сознательные действия приобретают абсурдно-бессознательный характер. Жители деревни не могут здраво объяснить, для чего они вообще стремятся в Замок. Да и не похоже, что им это объяснение вообще нужно.

Чиновники Замка производят впечатление мистических созданий, прячущихся от человеческого взгляда. Когда К. начинает искать одного из них, тот как будто вовсе перестает существовать, и лишь из рассказов местных К. узнает, что этот чиновник куда-то направился.

Тем самым Кафка будто стремится показать, как человек пытается угнаться за собственными глубинными мотивами всего, что он делает, но которые ускользают от него.

Возможно, такое впечатление остается еще и от того, что этот роман, как и многие другие произведения Франца Кафки, остался незаконченным. Но даже в незаконченной его версии Кафка воссоздает это влияние бессознательного на сознательную, как нам кажется, жизнь.

Мы видим, как сознательная жизнь человека сосуществует с влиянием на нее архетипических сил, или коллективного бессознательного.

Вопрос лишь в том, осознаем мы это влияние хотя бы частично или не осознаем его совсем.

Читай также: