Случайные связи: Андрей + Мила

Заехала с утра к бабушке, выпить кофе и обсудить мою личную жизнь, получить советы и наставления. Бабушка пять раз выходила замуж, ей можно верить. Не выпуская электронную сигарету изо рта, она слушает мои истории и сочувственно кивает.

— Господи, деточка, я могу представить, каково тебе приходится, вспоминаю молодость — это же кошмар, постоянные угрозы, никогда не знаешь, кто тебя может заразить этим чертовым сифилисом. Сейчас, когда мне семьдесят, такое, наконец, спокойствие.

— Бабуль, а еще говорят, что у вас секса не было.

— Да откуда же вы тогда все взялись на наши головы? Все у нас было. Кроме презервативов.

Запомнив эти мудрые слова, иду в аптеку, покупаю презервативы и гематоген. Прогуливаясь по парку Сокольники, сажусь на скамейку и ем аптечную шоколадку. Чувствую, что на меня кто-то смотрит, поднимаю глаза и вижу, некто весьма бородатый и симпатичный, даже похожий на солиста Kings of Leon, двигается в мою сторону.

— Привет.

Я, надеясь на то, что ничего из съеденного ранее не оставило следа на моих зубах, улыбаюсь своей лучшей улыбкой.

— Ну, привет.

— А ты знаешь, что ты сейчас ешь бычью кровь?

— Что, прости?

— Ну, гематоген. Его делают из крови крупного рогатого скота.

В то время как меня начинает подташнивать, я достаю телефон, захожу в википедию и понимаю, что бородатый придурок прав. Он сообщает, что зовут его Андрей.

Разговор завязался, знакомство состоялось и нарисовалась перспектива использовать презервативы по назначению.

***

После трех убедительных свиданий, включающих:

• поход в кино на «Кококо» Дуни Смирновой,
• длительное обсуждение того, как в одном человеке уживается сценарист и режиссер,
• романтическое уничтожение жирнейших эклеров производства братьев Караваевых,
• распитие дешевого бордо в Жан-Жаке на Никитском,

было принято стратегическое решение о переводе отношений на уровень, подразумевающий обмен жидкостями.

Поехали к нему в съемную квартиру на улицу 1905 года. Чудовищная квартира со странными персонажами в роли соседей. Логика, конечно, очевидна, пускай жуткая берлога, зато в самом центре. Ну, да и черт с ним, не жить же я здесь собираюсь.

Заходим в комнату, не сказать, что она шикарна, но определенно обстановка симпатичнее, чем за дверью. Приятно удивляет стеллаж с книгами, такое уж время, что удивляет просто его наличие.

Он достает макбук и включает не самую отвратительную музыку, так что он растет в моих глазах не по дням, а по часам.

Я сажусь на кровать, он встает прямо передо мной. На нем рубашка в клетку, под ней белая футболка, светло-голубые джинсы чуть-чуть сползают и демонстрируют миру, то есть мне, полоску загорелой кожи. Я протягиваю руку в направлении ремня, притягиваю его к себе и вот, таким незамысловатым образом, он оказывается сверху. Мы хаотично избавляемся от лишних предметов гардероба, и ничто не предвещает беды, как раз наоборот, он уверенными движениями проводит пальцами вдоль моего позвоночника, пару раз крепко сжимает мою задницу и прижимаясь к нему, я чувствую неплохую заявку на победу чуть ниже его пояса.

Но не тут-то было. В решающий момент, когда на мне остаются только лишь забавные трусы с багсом банни, он начинает целовать мои ноги, в направлении сверху вниз, то есть в заведомо неверном направлении. Скажем прямо, дорога не туда. Не то чтобы я имела что-то против, как раз наоборот, я даже знала одного австралийского барабанщика, большого специалиста в вопросах покрытия ног поцелуями и не только, кстати говоря. Австралийца необычайно заводило, когда я говорила по-русски и особенно произносила букву «р»,

Во время секса мне не приходило в голову ничего лучше, чем декламировать: «Россия, перестройка, революция»! Меня это веселило, его возбуждало, все были довольны.

Но я не об этом. Андрей усилием рук и воли слегка раздвигает мои ноги и продолжает спускаться ниже. Когда его голова оказывается у меня между колен, он протягивает руку вверх и стягивает с меня багса банни. Тем временем, он уже целует мои щиколотки. Ощущения немного странные и в целом, мне скорее щекотно, чем приятно, однако, как показали дальнейшие события, я мало чего понимаю в странностях. Через мгновение я осознаю, что в одной руке у него моя ступня, пальцы моих ног у него во рту, а в другой руке у него мои трусы, которые он нежно прижимает к лицу. И судя по выражению этого его лица, ему хорошо. Очень, черт возьми, хорошо.

Пока я пытаюсь понять, что, вообще, происходит, этот бородатый извращенец успевает изнасиловать каждый мой невинный пальчик, облизать мои пятки и получить какое-то неизвестное мне удовольствие от процесса обнюхивания чужого нижнего белья.

Когда я уже не жду ничего хорошего, дело вдруг налаживается. Андрей откладывает мои трусики в сторону, и пока я стараюсь не смотреть в глаза обесчещенном багсу банни, начинает целовать внутреннюю сторону моих бедер, возвращаясь туда, откуда и не следовало уходить. Целуя меня в самое туда, он частично сглаживает впечатления от прежних забав и я вновь обретаю чувство уверенности в происходящем и еще кое-какие ощущения. Он входит в меня резко и настолько глубоко, что я тут же прощаю ему всё, что было до этого.

И в тот момент, когда я отчаянно перестаю понимать хоть что-либо, по причине активного получения удовольствия, он спрашивает:

— Можно я кончу тебе на лицо?

И сама не знаю почему, я говорю:

— Нет, дорогой, давай уж не на лицо, а сразу на ноги.

***

Еду в такси, перед глазами стоит картина: белые капли на красном лаке для ногтей, думаю о том, что вообще-то неплохая бы получилась фотография и вспоминаю фразу, которую говорила мне бабушка: «бойся интеллигентов, этих странных мужчин с мозгами и у них есть самое страшное оружие против тебя — их фантазия».

Иллюстрации:Linda Navagi