Как писать художественную литературу: приемы всемирно известных писателей, приблизившие их к успеху

1. Хантер Томпсон начал писать, когда нашел свою тему

Можно работать в газете, считать себя журналистом, писать заметки и репортажи, но не быть автором. На примере Хантера Томпсона мы видим, что автором становится тот, у кого есть умение или талант, а еще, что немаловажно, тема, которая отзывается в сердце. Для Хантера Томпсона — любителя скорости и диких вечеринок — такой темой стали «Ангелы ада», мотоциклетная банда, которая прогремела на всю Америку.

Так что если ты еще не начал писать, но мечтаешь однажды выпустить книгу — возможно, ты просто еще не нашел свою тему.

«До встречи с «Ангелами» я всегда писал по одному и тому же шаблону, как и все газетные писаки, и думал, что это нормально. «Ангелы» дали мне свободу использования слов. Я обожаю слова, я торчу на них. Я всегда сравнивал написание текста с музыкой. Такие же чувства у меня вызывают хорошо написанные абзацы».

«Песни обреченного».

2. Эрнест Хемингуэй вычеркивал из текста все украшения

Хемингуэй создал телеграфный стиль письма. Его текст – простые фразы, в основном движения: я пошел, я выпил, я купил газету. Это «принцип айсберга», когда на поверхности только самое необходимое, а под поверхностью — громадный подтекст. Такая литература состоит только из настоящих фраз.

«И в конце концов я писал настоящую фразу, а за ней уже шло все остальное. Тогда это было легко, потому что всегда из виденного, слышанного, пережитого всплывала одна настоящая фраза. Если же я старался писать изысканно и витиевато, как некоторые авторы, то убеждался, что могу безболезненно вычеркнуть все эти украшения, выбросить их и начать повествование с настоящей, простой фразы, которую я уже написал».

«Праздник, который всегда с тобой»

3. Марк Твен рекомендовал выбирать точные слова

Именно с Марка Твена начинается великая американская литература. Потом его путь от журналиста до писателя с авантюрами по дороге проделает не один автор из Соединенных Штатов. Своим наследникам Марк Твен оставил завещание: выбирать точные выражения.

«Разница между почти верным словом и верным словом весьма значительна. Как между светлячком и молнией».

«Юмор и мудрость Марка Твена»

4. Чарльз Буковски сочинял благодаря безумию и незнанию, чем заняться еще

Литературная формула грязного реалиста Буковски — это алкоголь, скачки и классическая музыка. А еще кайф от перестука клавиш печатной машинки и полное отсутствие дисциплины. Конечно, этот стиль не подойдет каждому, но если ты зажат в узких рамках, Чарльз Буковски мог бы посоветовать тебе отпустить хватку контроля и перестать вечно самосовершенствоваться. Он терпеть не мог тех, кто преподает писательское мастерство, а процесс создания стихов описал в одном из писем.

«Сочинялись они из страха и напускной храбрости, и безумия, и незнания, чем заняться еще. Они сочинялись так, как стояли стены, не подпуская врага. Сочинялись, покуда стены падали, и они пробивались и захватывали меня и давали мне что-то понять… Нет никакого выхода: никак не победить в моей отдельно взятой войне».

«Письма о письме».

5. Достоевский считал, что герои должны быть реальнее реальности

Достоевский – это убийства, надрывы, кутеж, бедность, желтый цвет, Петербург. Писатель заглядывал в грязные углы и светские салоны, но что самое важное — в самые потаенные закоулки человеческой души. И чтобы отвести туда читателя, ему нужны были герои, а не обыкновенное большинство.

«Писатели в своих романах и повестях большею частию стараются брать типы общества и представлять их образно и художественно, — типы, чрезвычайно редко встречающиеся в действительности целиком, и которые тем не менее почти действительнее самой действительности».

«Идиот».

6. Довлатов не употреблял в предложении слова, которые начинаются с одной буквы

Довлатов – мастер сверхточной фразы. Поклонник американской литературы, он выработал лаконичный стиль даже для русского языка. В нем были свои жесткие правила, которые не менялись годами.

«Что касается меня, то вот уже лет шесть я пишу таким образом, что все слова во фразе начинаются у меня на разные буквы. Даже предлоги не повторяются. Даже в цитатах я избегаю двух слов на одну букву в одной фразе».

Письмо Науму Сагаловскому

7. Юрий Олеша играл на противоречии

У Олеши была сверхспособность видеть этот мир. Не зря его титул — король метафор, не зря он – автор «девочки величиной с веник». Писатель, как и его герой из романа «Зависть», развлекается наблюдениями и переносит развлечение на бумагу. Эта игра — поиск оптимизма среди ужасной действительности.

«Надо написать повесть о душе, которая брошена в мир, в ужас и хочет оптимизма, о самом себе, начиная опять-таки с первого прихода в гимназию».

«Ни дня без строчки».

8. Курт Воннегут советовал писателям быть садистами

В «Бойне №5» Воннегут определил свой стиль как «слегка телеграфически-шизофренический», так пишут на планете Тральфамадор. В предисловии к «Табакерке из Багомбо» он рассказывает о литературе более приземленные вещи. И дает советы тем, хочет взяться за перо.

«Не бойтесь проявить себя садистом. Какими бы невинными и славными ни были ваши главные герои, пусть с ними случаются всякие ужасы — чтобы читатель увидел, чего они стоят».

Предисловие к «Табакерке из Багомбо»

9. Булгаков рекомендовал выпить пива для вдохновения (шутка!)

Булгаков изобразил самого себя в романе «Мастер и Маргарита». Мастер – гений. Он пишет бессмертный роман, но его ломает система. Судьба настоящего писателя трагична, а вот над журнальным писакой вполне можно пошутить.

«Здорово пошло дело, — заметили выздоровевшие мозги, — спрашивай еще пиво, чини карандаш, сыпь дальше… Вдохновенье, вдохновенье». Через несколько мгновений вдохновение хлынуло с эстрады под военный марш Шуберта-Таузига, под хлопанье тарелок, под звон серебра. Я писал рассказ в «Иллюстрацию», мозги пели под военный марш».

«Воспаление мозгов».