Большая восьмерка

Недели хватит. Поставьте телефон на «беззвучный», полейте цветы, пристройте кошку и, не говоря никому ни слова, отправляйтесь «одно» куда-нибудь.

Я лично сел на мотоцикл и поехал в Карелию — давно уже придумал, что, побывав в Сортавале, просветлею, и все снова изменится. Психологические завихрения отомрут, стану классный, как выигрыш в лотерею. Понятно, что просветления хватит на неопределенно короткое время, но без него — никак.

Понедельник. Москва — Питер 750 км.

Дорога хорошая, по классике ужасна только в районе Вышнего Волочка. Следует учитывать, что мосты ремонтируются не дорожниками, а мостовиками. Поэтому каждый мост, особенно ближе к Питеру,- лотерея для вашей подвески.

Выехал из дома рано утром, дал «круг почета» через Яузу и Тверскую, позавтракал на Маяковке с 15 мотобатовцами, ни один из которых не спросил про отсутствие номеров, вернулся домой в Измайлово за забытым бумажником и уже через МКАД влился на конвейер Ленинградки. В Питере был в семь вечера. За это время три раза попадал под ливень, два раза в дикую жару, один раз было холодно. Заплакал от красоты пейзажа в Тверской области под Nhar «Swallow». В Новгородской Области ел пирожок с рисом и яйцом прямо на обочине, пил крепкий сладкий чай из пластикового стаканчика, с местным Андреем разговаривал про мотоцикл и «великое стояние» прошлой зимой, когда грузовики выстроились в пробку длинной то ли 200, то ли 400 километров. Один владелец кафе, как рассказал Андрей, развозил потерпевшим кипяток, хлеб, другие надобности, цен не завышал. Сейчас строит дополнительную стоянку, поскольку водилы –огромная соцсеть на си-би рациях, обладает хорошей памятью – они загубили всю коммерцию, пытавшуюся нажиться на их беде и едят теперь только у этого умника. В Питере остался на мансарде у Ромы, а на следующий день отзавтракал в «Фартуке» и погнал дальше на Сортавалу.

Вторник. Питер — Сортавала 260 км.

Половина дороги — автобан, потом идет просто двурядная «приличка», затем наступает размытый грунтовой пиздец, местами прерывающийся асфальтированной «раздолбайкой», ну а через 60 адовых километров идет потрясающая «раллийка» (двуполоска со множеством поворотов и виражей).

Из Питера выезжал под шквальный ветер с залива, вскоре превратившийся в косой жесткий ливень. Ну это не беда — у меня качественная экипировка для этих случаев. До Приозерска доехал «на ровном». К Путинской даче недалеко от Сортавалы строят автобан, его готовые участки очень хорошего качества, виды стройки поражают: представьте себе горы песка, величиной с пирамиды, между которыми виляет муравьиная дорожка из автомобилей. Масштаб библейский. После Приозерска асфальт резко заканчивается: сначала думал даже, что неправильно повернул, но я не поворачивал, а ехал прямо… Началась размытая, грязевая, с рельефом стиральной доски, грунтовка. Я не знал, что меня ждет такое, поэтому километров через 20 остановился перевести дух и подумать о смысле своего путешествия. Дело в том, что мой мотоцикл неженка еще тот. Напоминает замшевые итальянские туфли. Он вообще не приспособлен для неидеальных условий, и эта грунтовка грозила обернуться его концом. Я стоял на автобусной остановке, рядом со знаком ограничения скорости в 70 км в час, а вокруг по-черепашьи переваливались с боку на бок раздолбанные маршрутки с онемевшими от тряски людьми, грузовики громыхали пустыми кузовами, лэнд крузер презрительно пронесся, обдав «Волги» и «Ижи» грязью. Мимо, словно Христос, проплыл бежевый Мерседес А-класса, без единого пятнышка на свежевымытых боках. Я стоял и курил посреди этого паноптикума, смотрел на заляпанный грязью породистый итальянский мотоцикл и думал о значении Сортавалы в моей жизни. Ругал себя за то, что не остался в Приозерске, за то что не подготовился и не изучил маршрут, за то что не заправился на последней станции… Бензина должно было хватить на немного, я остановил маршрутку и она сообщила мне, что «этого пиздеца» еще сорок километров. Появилась здравая мысль вернуться в цивилизацию к бензину и комфорту — в Приозерск, я сел на мотоцикл… и, ругаясь на чем свет стоит на свою тупость, поехал вперед — на Сортавалу.

Я не знал, что меня ждет впереди, уже распрощался со своим мотоциклом, точнее с его подвеской, но тупо давил в Сортавалу. И не зря. Грунтовка закончилась так же резко, как и началась. Просто с очередной горки вверх уходило полотно… Впервые в жизни я орал «асфальт», словно моряк, увидевший землю.

Из ада в рай — так назову. Эта дорога и те места — самое красивое, что видел в России. Я не был на Алтае и на Камчатке, в горах Северного Кавказа, но побываю и наверняка скажу то же самое… но пока это Карелия, там у Сортавалы.

Похоже на Швейцарию. Дорога сквозь долины и холмы, мимо чистейших озер и аккуратных домиков, вьется лентой Мебиуса, и мой мощный мотоцикл не мог догнать по этой ленте местные жигули 5 модели. Они там вообще как вагонетки на американских горках ездят, не набирая скорость и не тормозя, — просто с постоянной около 80ти. На следующий день я научился ориентироваться по телеграфным столбам, но в тот первый момент чувствовал себя словно на аттракционе.

Сортавала тихая, небольшая. Гостиницу выбрал еще в Москве — стоит у воды и выглядит современно. Номера были только «на двоих». Разгрузился, отмылся от грязи, взял двойной ягермайстер и сел на берег озера. Мысли, еще в Питере бившиеся в конвульсиях, успокоились и приняли причесанный вид. Гладь воды настроила на философский лад. Смотришь на нее и тупо отвечаешь на все вопросы. Сила Карелии — это воздух, настолько свежий и вкусный, что имеет свойство просветляющего газа.

Позже вечером девушка с ресепшн стойки гостиницы сидела в лобби перед телевизором со своим бойфрендом. Их друг смотрел в экран, пока бойфренд вылизывал шею администраторши. Мне что то было нужно, и я долго извинялся, побеспокоив троицу.

На следующий день вымыл мотоцикл, появление которого на мойке сразило наповал местную школьницу. Узнав кубатуру, марку и страну происхождения, она долго не приходила в себя от восторга к явному неудовольствию ее друга, который не позволил мне самому вымыть коня. Потом я смазал в местном сервисе цепь, купил чудо средство от неприличного скрипа заднего тормоза.
Снова изъездил вдоль и поперек ту раллийную дорогу, записывая мелькание елок и камней на видео, проехал город насквозь посмотреть маршрут в другую сторону — вокруг озера, поскольку начал думать, как избежать гравийку на обратной дороге. Поговорив с тремя-четырьмя людьми решил возвращаться в Питер через Олонец, через места, в которых отдыхал в 2009 году.

Катался до поздней ночи, что понял не сразу, поскольку белые ночи. Светло, а кругом никого, смотришь на часы — ба, да уже два!

Четверг. Сортавала — Лодейное поле 260 км.

Первая и последняя четверти дороги замечательного качества, половина посередине достойного, местами плохого.

Сразу после Сортавалы дорога идет по берегу озера: с одной стороны вода, с другой скалы и елки, покрытие отличное, скорость можно развить впечатляющую. Позже она превращается в быстрый-быстрый хайвэй. Тут надо рассказать об одной особенности Карелии. За пределами населенных пунктов принято ездить «на все деньги». Но в городках и деревнях сбавляют до сорока, поскольку гаишники «чуть ли» не берут взяток и наказывают за превышение безоговорочно. Я соответственно ехал «как все» и ни разу не нарвался на штраф. Меня вообще ни разу не останавливали.

Долетев до поворота на Питкяранту, нырнул под железнодорожный мост и снова оказался на родной раздолбайке. Помню, как в девятом году Александр Анатольевич не уставал нахваливать Татьяну Борисовну за то, что она его уломала поставить высоко профильную резину на ауди. Низкий профиль в тех местах — все равно, что фрак в тайге. Асфальт красного цвета, проплешины залеплены битумом и черным рассыпчатым ремсосатвом. Не айс, но и не гравийка.

Заехав в Питкяранту, вспомнил как был в Питкяранте. То есть знаете, бывает такое ощущение, когда знаешь что уже был в месте, но ощущаешь это только заехав туда. Вон тот памятник, вон тот поворот… После Питкяранты пошли знакомые названия- обзывалки: Ууксу, Киркхоеки, Ряймала, Погранкондуши и то самое место из девятого года -Видлица, отель Stivi. Ничего не изменилось, словно был там вчера, а сегодня несешься мимо на красном монстре по какому-то хитросплетению пространства и времени. Не буду говорить как там красиво, это просто другое измерение восприятия. Кто был — знает.

Между Олонцом и Лодейным полем заценил «мурманку» — отличный автобан. По нему можно и на Вейроне шпарить.

Прямо перед конечной точкой того дня случайно свернул «не туда» и проехав 30 км по гравийке, дрифтя и наглея местами до 80 (они ведь тоже разные бывают), заехал в какую-то деревню с кружком юных каратистов на лобном месте. 20 детей и 10 взрослых бросили разучивать движения и удары и уделили мне немного внимания. Кто кого больше удивил не знаю, думаю они морально лучше подготовлены.

Магия Карелии заканчивается в Лодейном поле, где я остался в частном секторе на ночь. Отдельный домик, ИП, 1200 рублей. Меня никто не беспокоил, хозяева попросили в почем зря к ним не ходить. Я сходил в розовых кедах за пивом, лег спать и было мне два сна — один из которых уже сбылся, теперь жду второго. На следующий день отправился в Питер.

Пятница. Лодейное Поле — Санкт Петербург 260 км

Ровное скоростное шоссе.
Единственное, чем запомнилась эта «пастила» — подтяжкой и смазкой цепи на грузовом сервисе. Механики выдали все знания о мотоциклах, личные детские впечатления и очень удивились тому, что цепь можно подтянуть и смазать самому. Они вообще не врубались, что это нужно делать.

Про анти скрип. Я им снова воспользовался. Выглядит это как белая пена, все пачкающая вокруг. Неэстетичное, неприятное. Не по-нашему. Подъезжая к Питеру, решил отчистить колесо от брызг смазки и этой белой скверны. Протер обезжиривателем, ну и потом тормозил только задним, просушивая тормоз. Уже в Питере останавливаюсь на перекрестке и понимаю, что задний тормоз дымится от перегрева. Не слишком хорошая перспектива остаться без тормоза, так что я слез, покурил и дальше уже ничего не сушил.

В Питере остановился у хорошей подруги, Ани Богановой. Одна из тех, которых рад видеть всегда. Замечательный человек, супер женщина. Погулял по Петроградке, в очередной раз оценил количество потрясающей недвижимости. Это ж надо: Питер выглядит так, словно старались. Почему Москва похожа на декорацию к задворкам Лас Вегаса, а Питер такой приличный и на осанке? Конечно, движение там ужасное, неадекватное, в этом плане столица — пример вежливости и благоразумия. А еще там красивых парней в разы больше, чем у нас.

С Аней на ночь поговорили обо всем на свете. Видимся редко,
тормозить не о чем.

Еще в Лодейном поле я придумал, что мне надо съездить в Довлатовские места, село Михайловское, город Пушкинские Горы — сделать снимок могилы Александра Сергеевича. 460 км ради инстаграма который в последствии набрал 27 лайков, 5 процентов моих фоловеров. Если вы это прочитали, плиз — зайдите ко мне в инстаграм и поставьте лайк последнему пристанищу великого русского поэта.

Суббота. Питер — Пушкинские Горы. 460 км

Дорога хорошая. Шоссе и пролетки. Много транспорта.
По этой трассе мы ехали с Берни в Питер, а теперь я ехал в обратную сторону, чтобы завершить то путешествие, ведь тогда мы так и не посетили Михайловское.

Псковская область красивая. Очень. Это словно Южная Карелия, и обилие украинских номеров подтверждает великий славянский калейдоскоп. В этой части был один, нет два мотоциклиста, которые мне запомнились. С первым мы в паре пролетели километров 100 со скоростью около 150. Совершая обгоны и работая довольно таки слаженно. А второй тем, что ехал на протертом до корда колесе. О чем не знал. Начал гоняться, потом устал, догнан, информирован, удивлен до ужаса.

Поселился на базе отдыха вместе с ордой выпускников. Номер за 2000 с широким выбором неизвестных российских телеканалов. Вообще везде где останавливался- стояли ЖК телевизоры. Российские сериалы — как настоящие.

Погулял до Свято-Успенского собора и могилы Великого Русского Писателя. Сделал снимок. Потом съездил в красивую реплику родового гнезда гения и был съеден комарами. В Карелии не было комаров, а в Пушкинских Горах у них столица. Вид с холма, на котором стоит дом Пушкина — как будто нарисован, настолько нереально красиво!

Вернулся на базу отдыха и переговорщики от орды выпускников попросили купить им алкоголя. Получили отказ, дескать «это незаконно».

Я был в тех же розовых кедах. Мои друзья вообще боятся этих кед. Поскольку в их цвете видны все беды человечества и неприятности, которые они сулят окружающим. Гулять в них- противопоказанно. Они и для Москвы то слишком вольнодумны, а в любом другом месте — прямой вызов морали и вековым устоям. Они стоили в свое время 600 рублей в дисконте — я не мог устоять. Изуверские кеды.

Рано лег спать. Назавтра мне предстояло 620 километров — стоило выспаться, учитывая, что это последний рывок.

Воскресенье. Пушкинские Горы — Москва 680 км

Средний уровень. Есть хорошие участки, но главное впечатление — это 100 км снятого до бетонных раздолбанных плит асфальта. А местами сыпучей гравийки.

Про этот участок думал так: «Надо найти начальника стройки, поинтересоваться, почему так сделано, вежливо выслушать и дать в морду».
Кроме этого чуть не уехал в Белоруссию — просто не заметил поворот на Москву. До границы оставалось каких то 30 километров.

Около Великих Лук позвонил Берни с заправки, на которой в 11 году мы были. Сообщил, где я, он с похмелья пробурчал, чтоб ехал домой немедленно.
Я специально не отмывал насекомых с забрала шлема.

За 60 км до Москвы, ровно от бетонки, началась пробка-междурядка. Я пропарывал ее, не стесняясь. Когда проезжаешь 3000 км, из них 600 в последний день, тебе все равно. Ты холоден и резок. На твоем забрале сотни насекомых. Ты едешь домой со всем ветром, что нагулял вдали.

Тогда в Лодейном Поле мне снилось, что я вижу любовь своей жизни и всячески стараюсь ее избежать. На следующий день я точно знал, что вернусь домой, в Москву, поеду в «Энтузиаст», друзья будут рады меня видеть и там окажется она. Так оно и было. Словно во сне. Любовь моей жизни, которую надо избегать. Был еще один сон, совсем уже нереальный, про любовь актуальную.

Вселенной все равно, мы всего лишь исходные в уравнении, но что мы можем себе позволить — это воздух и дух мест, которые заряжают наши батарейки. Наш Дух.

Вы должны это испытать: дикую усталость, неизвестность, скорость, дискомфорт, монотонность дороги, взгляд местного, пока вы проноситесь мимо, тишину чистейшего озера в белую ночь. Объятья лучших друзей после возвращения. Дорога — это другая жизнь.

Ане Шаруновой.