Чебурек для африканца

Сухаревская. Легендарная чебуречная «Дружба». Около 7 вечера. К дверям подъезжает черный фургон. Из него вышел большой и слегка нелепый Джек Перроу.

Мы идем пить водку с пивом, закусывать этот тандем чебуреками и разговаривать о музыке.

У порога курят трое. Доносится извечный разговор о том, что и сколько накануне выпили…

— Витя, епты, после водки мы еще побежали за пивом…

Заходим. Джек ничуть не удивлен: смотрит по сторонам и говорит, что у них в ЮАР такие места есть, но не с чебуреками.

Слово «Чебурек» ему вообще сложно произнести. Уверенно говорит только «водка»

Как всегда очередь. Мужчины разной степени неопохмеленности немного возбуждены. Один хмырь с красным, как раскаленная сковорода, лицом — на нем можно жарить омлет, нервничает больше остальных. Все остальные терпеливо ждут. Скоро встреча с прекрасным. Берем гору чебуреков, «Жигулевское» пиво, квас (надо чем-то удивить гостя) и самую дешевую водку — «Медаль» по 19 рублей за 50 грамм. Вчера Джек бухал «Белугу», но сказал, что вся водка похожа и идет тяжело. Предпочтение отдает бренди.

Общий стол. На гостя обращают мало внимания. Все методично пьют водку. Или пиво. Или пиво с водкой. Закусывают неизменным желтолицым чебуреком. Джек спрашивает, почему в таком большом кафе подают только одно блюдо. Отвечать надо неопределенно, с туманом.

— Россия.

Ему, кажется понятно.

Рэпер впервые ест чебуреки. Говорит, вкусные, мясо чувствуется. Случайный сосед справа удивился незнакомой речи, но все-таки объяснил, как правильно есть чебуреки: свернуть, откусить немного с краю, громко отсосать сок и уж потом закусить мясом. Вдарили по водке — на всех языках громко звучало «На здоровье!» — так говорили тосты герои боевиков из фильмов 80-х годов.

Соседи оживились. Поддержали и тоже выпили. Водка «Медаль» пошла хуже, чем ожидалось: Джек морщился, как мопс попавший под фонтан. Джек, это еще не все. Сейчас начнется аттракцион. Показали как надо пить по-русски: водку пивом запивая.

Джек сморщился, но проглотил и водку, и пиво: не понравилось

Водка с пивом — уже коктейль, а Джек рассказал: «Африканцы не любят пить новомодные коктейли. Типа когда парень пьет что-нибудь подобное, к нему могут подойти и сказать: «Настоящие мужики не пьют розовые напитки!».

Немного охмелев и осмотрев посетителей чебуречной, он провозгласил: «Люблю я ЮАР. Россия похожа на нас. Тут я тоже чувствую себя как дома. Вы так круто бухаете, как мы! Я вот так нажрался вчера. Может от этого и быстрее опьянел. На старые дрожжи пошло. Южный Африканцы похожи на русских. Вот немца я всегда сразу увижу, американца тоже. А если встречу русского где-нибудь, могу подумать, что и Южный Африканец». И он, кстати прав. Хрен отличишь от русского. Зайди сюда закинуться парой стопок — ни за что бы не сказал, что африканец.

— Он, в натуре, Африканец? — спросил тот с красным, цвета отварного рака, лицом.

— Да, натурально оттуда.

— Никогда еще с африканом пить не приходилось.

Надо сбавлять обороты. Налили гостю кваса. Это он не совсем догнал: «Немного похоже на Джинджер Бир. Надпись тут странная «Krag», на африкаанс это значит —мощь. Вот, этот ваш напиток — мощь. У вас тут этот свой язык. Вообще ничего непонятно. Никто не говорит по-английски. Пиздец напрягает. Ни один таксист, ни один продавец. Вот ехал я из аэропорта на такси, он ничего не понимал. Да еще и музыку свою слушал: такой пиздец бывает только у нашей попсы. Не понимаю ни единого слова. Обычно в странах люди говорят по-английски. Но самое обидное, никто не поймет ни одного слова на моем концерте». Джек выпил немного «Жигулевского» и рассказал о чем поет: «О вечеринках, о том как здорово жить на свете, о счастье. В основном, все-таки о тусовках. Я ненавижу, когда люди кичатся. Мы таких называем «щеночками», у меня есть несколько песен о них. Но я никогда не трогаю политику и религию. Перед тем, как я улетел, в газетах опубликовали карикатуру, где я тусуюсь вместе с Путиным. Это забавно. А вообще, не люблю о политике даже говорить. У всех свое на это мнение, никто не прав. Да, у нас коррупция, у вас тоже, но что говорить об этом? Это слишком сложно. Или что говорить о том, что у нас 11 официальных языков? Все в парламенте должны их знать. Я вот знаю всего 2. И мне достаточно». И водки ему тоже уже достаточно. Джек громко засмеялся и немного выпил, беззвучно чокнувшись с соседом пластиковым стаканом. «Мир! Дружба!», — продекламировал мужчина и, махая рукой, покинул нас.

Перешли на обсуждение наших стран. Все за рубежом думают, что Россия — это водка, медведи и матрешки. О ЮАР вообще мало, что знают. Джек посетовал на имидж своей страны:

— В центре Кейптауна спокойно и тихо. Если углубиться — всюду может случиться пиздец, не только в Африке. Просто надо держаться подальше от бедных районов. Приезжай к нам и не слушай пиздежные истории про убийства и воровство: это бред. Я никогда в своей жизни не видел пистолета. Я горжусь своей страной и тем, что я Южный Африканец. А люди любят видеть всякое дерьмо. Новости всегда показывают хуйню, не видя ничего хорошего. Я тебе говорю, у нас круто! Вот в другие африканские страны — реально пропащие.

Политические разговоры надо было прекращать. Мало ли пришьют агитацию или что-то еще неприятное. Перешли на музыку.

— Я слушаю много блюза и старого рока. Боб Дилан — вот это круто. На концертах Metallica был 4 раза. Даже бухал с ними, они очень веселые ребята. Рэп стал дерьмом, попса — тоже. Все одинаково. Люблю антимейнстримовую музыку. Здорово, когда мейнстриомвые группы орут: «Ебать мейнстрим!»

Надо за это выпить. Джек поломался, мол, тяжело идет, но выпил: «Чертов бензин!» Еще и историю получил:

— Однажды я нажрался в хлам в Кейптауне, а потом сдуру решил дернуть косячок. Плохая это идея была. Я очнулся в своей машине где-то очень далеко от Кейптауна, в 6 часах езды от города. В машине ничего не было: ни одежды, денег. Был только я и экран моего компьютера, даже самого компа не было. Последний момент, который я помню — затянулся косяком. И все. После этого я не курил два года. А вообще, я слишком много бухал. Если спросить про самую смешную историю попойки, то я отвечу, что история моей жизни — это самая смешная алкогольная история.

Соседи — поедатели чебуреков, услышав громкую, английскую речь немного напряглись. Но подошли и поинтересовались, кто такой, откуда. Мы поделились водкой. Снова чокнулись и выпили. Джек снова скорчил рожу. Немного прослезился и вытер лицо бумажными салфетками.

«Русские мужики бухают круче, чем я. Не морщатся. Даже стыдно»

с еще слезившимися глазами сказал Джек. Один из мужчин рассказал, что его сын любит рэп. Джек пригласил его на концерт и дал приглос. Мужчина в ответ пожаловался на то, что все музыканты любят алкоголь и наркотики. Джек понимающе кивнул и засмеялся: «Я ничего кроме бухла и травки не употребляю». Мужчина весело добавил: «Особенно одно после другого!»

И еще раз выпили. В разговор влез другой незнакомец: «Если сейчас не остановишься — сможешь ли завтра выступать?» Сможет.

Соседи, немного подумав, без особой уверенности, поинтересовались, мол, не зима ли сейчас там в ЮАР. Оказалось, зима. Мужики восторжествовали, оказавшись правыми. И немедленно выпили. Спросили про валенки. Их Джек не видел, даже и не слышал.

Джек, откусив еще немного уже остывшего чебурека признал свое поражение:

— Бля, я уже пьян. Надо бы перекурить!

Мужики пригласили на поэтический вечер, но Джек уже не особо хотел слушать. Охота было покурить. Он курит по полторы-две пачки в день:

— Как круто, что у вас почти везде можно курить! У нас тоже хотят запретить курить. Ненавижу Европу за то, что нигде нельзя курить. Я был как-то в Лондоне. Было пиздец холодно. И мне нужно было выходить на улицу. Это такое унижение! Обожаю Бельгию, там почти всюду можно курить, они молодцы. Но самая крутая страна — Намибия. Там можно делать все, что угодно. В торговом центре – кури. В школах — кури, в общем, все курят нон-стопом. Им просто похуй. Но там все такие гомофобы. Страна мужиков. Там нельзя быть геем: тебя тут же повесят, блядь, на перекрестке. Мужицкая страна. Все водят траки. Даже женщины — настоящие мужики.

Как-то беседа дошла до хипстеров. Джек сказал, что хипстеров у них там — завались. Они ему нравятся: стоит сказать, что есть крутая вещь —все сразу кидаются ее покупать. Вот, Fixed велосипеды, в особенности:

— Не понимаю я их. Это самая хуевая штука. Весь Кейптаун в холмах. Как они катаются? Я бы сразу сдох от сердечного приступа или переломался. Но у всех хипстеров по фиксу.

Выпили. Джек признался: «Я влюбился в это место. Это лучший дизайн, который я видел за последнее время!» Снова засмеялся бодрячком. «Водка — это да, это нечто!». Вышли покурить.

По Садовому проехала затонированная девятка с диким, не то ревущим, не то кричащим от надрыва, звуком. Джек сказал:

— Мы таких называем Зефы. У нас их дохуя. Дешевые навороты. Выглядит очень смешно. Обычно какие-нибудь старенькие «гольфы» или «эскорты» так тюнингуют, ставят неоновые хрени. Угар!

Мы стали собираться. Сели в фургон. Дали послушать Аллу Пугачеву — «Миллион алых роз». Не без иронии он заявил: «Очень красиво! Хорошая поп-музыка».Затем он дал послушать попсу из ЮАР: Николас Лоу. «Я ему даже песню посвятил: «Если любишь эту песню — шли нахуй Николаса Лоу!» Он реально мудак!»

На этой ноте мы и расстались. Он довольный и безусловно пьяный погрузился в машину и отправился дальше.