Нешумною толпою

—Место своё знаете? – прошепелявила суровая проводница, кидая бычок на мокрую плитку перрона.

— Тридцать пятое, – посмотрел в билет, уже собираясь шагнуть в вагон.

— Ну, тогда сочувствую, – как-то не по-доброму улыбнулась она во весь рот.

— К местам у туалета я уже привык, – попытался съязвить я, но кажется, мне это не удалось.

— Ха-ха, – кажется, я уже давно ненавидел и знал эту проводницу, – там кое-что поинтересней, – продолжила она.

Продолжать бессмысленный разговор не было никакого смысла и я решительно шагнул в тамбур. Вот откуда в людях столько злобы. Откуда это «ха-ха», откуда эти улыбки? Наверно, точа топор на эшафоте моя проводница улыбалась бы всё той же ангельской улыбкой, а опустив топор, заметила бы: «А, тут кое-что поинтересней».

Постель на тридцать пятом была уже застелена, на столе валялись две пачки сигарет и недопитый «агуша». Я закинул небольшой рюкзак под кровать, предварительно достав стратегический запас пива и подумал, что реакция проводницы была связана скорее всего с детьми. Да, спать, видимо, придётся в наушниках, но ничего мне не привыкать. Пробка сорвалась с бутылки с характерным щелчком, я сделал первый глоток.

– Добрый вечер, – несвойственным для девушки басом поприветствовала меня стереотипная цыганка и села напротив.

– Добрый, – ответил я, и вспомнил про 50 тысяч, которые мирно лежали в моём кармане.

Обычно я не ношу больше пары тысяч наличными, но это был особый случай. Деньги были выделены на покупку машины. Машину я покупал за нал.

Сразу вспомнились истории с цыганами, которых, я думаю, наслышан каждый. Загипнотизировала, забрала деньги, сказал спасибо, исчезла

Вспомнил и собственную историю, как однажды цыганка-попрошайка просила у меня мелочи, а получив отрицательный ответ, плюнула мне в пирожок. Надо ли говорить, что есть я его после этого уже не стал.

­– Здравствуйте, – вывела меня из воспоминания девочка лет десяти и потянулась за агушей.

– Привет, – я улыбнулся девочке.

В дверях появилась ещё одна цыганка, но уже с мальчиком. Поздоровалась, спросила до куда я еду. Узнав, что до Москвы почему-то обрадовалась и уселась рядом с первой. Мальчик достал из кармана nintendo и взобрался на верхнюю полку.

Надо сказать, что обычно мне абсолютно по фигу, какой национальности тот или иной человек. Сам я наполовину узбек, немного русский, ещё, примерно настолько же, хохол. Подозреваю, что не обошлось и без еврейской и татарской кровей. В общем, по фигу. Только вот цыган в моём роду, кажется, нет. Может быть поэтому или ещё почему, но я всегда относился к этой нации с настороженностью. Они казались мне хитрыми и неискренними. Вот и сейчас я ждал подвоха и то и дело ощупывал карман с кошельком. Попутчики мирно и тихо болтали на своём.

Меня они, казалось, не замечали, но я то точно знал, что они задумали какую-то очередную подлость

Я знал, но допивал первую бутылку пива и уже тянулся за второй, когда поезд тронулся, а мои попутчики всей семьёй отправились покурить в тамбур и по делам в туалет. Мальчишка бросил свою приставку на стол. С экрана на меня не отрывая глаз смотрел Марио.

– А вы не с ними, да? – С надеждой в голосе, спросила девушка с боковой полки.

– Я один, – улыбнулся я в ответ.

– А я уж испугалась, что сейчас усну, – девушка начала тараторить и зачем-то схватила подушку, – и оберут меня до ниточки. А у меня в сумочке и айфон и денег тысячи три, – вздыхала она.

– Мне бы твои проблемы, – подумал я, – а у меня 50 тысяч в кармане, – уже вслух сказал я, пытаясь всем своим видом показать, что я самец, такого соседства не боюсь и её в случае чего защитить от потенциального врага смогу.

Мой метод, кажется, подействовал.

– А меня Юля зовут, – положив подушку на место улыбнулся мой потенциальный союзник.

– А меня Тимур, – улыбнулся и я.

Соседи вернулись также неожиданно, как и ушли. Разговор с Юлей на этом закончился. Зурало – так звали мальчика, опять взобрался на верхнюю полку, но приставку почему-то не взял и Марио всё не сводил с меня взгляда. Женщины, задрав ноги на кушетку, продолжили тихую беседу. Я прибавил звука в наушниках, открыл журнал и продолжил пить пиво.

Мои слова внушили уверенность не только Юле, но и мне самому

– Чай, кофе, печеньки? – Не скрывая ехидства и всё также улыбаясь спросила невесть откуда появившаяся проводница.

– Нет, спасибо, – попытался передразнить манеру проводницы я.

– А нам два кофе и каких-нибудь сладостей для детей, – попросила одна из цыганок и достала откуда-то из-под юбки увесистую пачку денег.

Вторая с детьми, тем временем, выбирала сладости. Дети до того очень тихие голосили на пол вагона. Продолжалось всё это минут десять и к концу и меня уже начала болеть голова. Уже купленных сладостей нашим детям должно было хватить до Владивостока, но они всё не унимались.

– А пиво есть? – Плюнув на всё, спросил я.

Проводница принесла мне ещё две бутылки, Юля тоже взяла бутылочку, но пили их мы отдельности, никак не выдавая нашего тайного союза.

– Через двадцать минут Москва, – принялась расталкивать меня проводница.

Я осмотрелся. Как выяснилось, я уснул, не успев допить вторую бутылку. Уши болели от наушников, а голова от пива. Цыганок не было, со слов проводницы я понял, что они сошли в Туле. Я ощупал карманы. Всё было на месте.

На столе будильником зазвонил мой телефон. Рядом лежала какая-то бумажка: "Спасибо за компанию. Печенье вам на завтрак", – прочёл я записку и мне стало стыдно.