Памяти Александра Башлачева

Мы приехали в Питер в вымерзавшем напрочь ночном поезде, в тамбуре которого стекол просто не было. В купейном вагоне ехали Цой и Рыженко.

Башлачева отпевали в рок-клубе, на Рубинштейна; отпевали буквально — со сцены пели песни. Как мы туда прорвались, совершенно непонятно. Просто в какой-то момент секьюрити из своих зазевался, то ли сознательно, то ли нечаянно — но через пару минут мы были в зале. Шевчук, Бутусов, Задерий, кажется — но вышел БГ и поставил яркую точку; он не пел ничего из своего, он спел «Черный ворон, ты не вейся над моею головой».

СашБаш вошел в мою жизнь до подпольного рока, до «УрЛайта» и «Контркультуры» — кассетку мне подсунул Вадик Степанцов, охранявший зимой 86-го какую-то контору на Тверском бульваре, Я заходил к нему вечерами — попить чайку. В одну из таких встреч он мне и сунул кассету Sony CHF-60 с мелкими буковками «Башлачев».

Через полгода я был на его квартирнике на Аэропорте, летом и даже попытался взять интервью — но он отнекивался, отбрехивался, и, в общем, отгрузил меня, сосунка.

У него был невероятный, истовый драйв; наверное, с таким молились первые христиане

И это не имело никакого отношения к рок-н-роллу, честно — это было радение иного свойства; бардовская традиция тут тоже мимо денег. Что-то свое. Поэтом он тоже не был на самом деле, но все в совокупности — вечно нестроящая гитара, бубенцы на запястье, хрипловатый голос — все это делало Башлачева тем, чем он был.

На концерт в ДК МЭИ он пришел в вечной футболочке с Моцартом и без гитары. Я не знал, что к тому времени он уже больше года не писал песен. Гитару нашли, но лопнувшая струна почти ударила Сашу по лицу. Он заслонился рукой; его тезка по фамилии Пигарев щелкнул камерой. Я давно потерял эту фотографию, но негатив наверняка где-то есть. В этой истории нет никакого символизма — но он явно был тогда уже пустой. Не было песен, не было слов.

А потом был звонок. Того, кто позвонил, не стало почти сразу после этого Нового Года, ровно через 25 лет. Я все думаю, может, они там встретились, Может, и да, но наверняка не узнали друг друга.

Было несколько попыток снять его — сперва Андрей Кнышев для «Веселых ребят» снимал его на Калининском, у «Мелодии», и в сенсационном осеннем—86 выпуске программы его не было; потом снимал режиссер Солдатенков для не очень удачного фильма «Игра с неизвестным» — и тут СашБаш уже сам отказался от фильма и съемки. Визуальных свидетельств осталось немного, в общем. Со звуком как-то лучше обстоит дело.

Самое отвратительное во всей этой истории заключается в том, что Башлачев остался в памяти людей — в том числе и очень молодых — исключительно в образе «проклятого поэта», эдакого аналога Джима Моррисона, так же как Янка — аналогом Джанис Джоплин. Говорят, что благодаря этому его песни слушают и знают до сих пор, но это какая-то дрянная цена, поверьте мне.

Я думаю, что фраза БГ, сказанная тогда, январским вечером на Рубинштейна, — «он был самым светлым из нас» — не такая уж и выспренняя, не такая уж и пошлая. И именно поэтому еще раз скажу о цене — поверьте, Сашины песни стоят большего чем идиотская формула «жить быстро, умереть молодым».