Дублин, Токио, Санкт-Петербург: города — протагонисты литературы и кинематографа

Ты помнишь, как на уроках литературы в школе задавали сочинение на тему: «Петербург в романе Достоевского «Преступление и наказание»? Наверняка ты писал о том, как он воздействовал на главного героя и какую роль сыграл в произведении. Действительно, городские пейзажи издавна были центральным лицом в литературе. Они служат фоном для писателей, которые с помощью сюжета расследует социальные проблемы места обитания персонажей. Постепенно эту традицию унаследовала и киноиндустрия.

Дыхание города

Стивен Крейн написал роман «Мэгги: Девушка с улицы», где протагонистом, помимо главных героев — детей, стал Нью-Йорк. Именно он в течение всего произведения помогает семье бороться с бедностью, алкоголизмом и моральным падением Мэгги. История Торонто в книге «В шкуре льва» Майкла Ондатже раскрывает противоречивый сюжет, основа которого — градостроительство и участие в нем мигрантов. Город всегда остается важной частью художественного, литературного или кинематографического искусства, но со временем его роль начинает меняться: он выходит на первый план как вполне самостоятельный персонаж.

Студентка Джемма Скаммелл из Кардиффской школы образования и социальной политики провела работу, в которой изучила образ города в романах Харуки Мураками. Она пишет, что изменение его как сеттинга или главной среды, в которой совершается действие, происходит одним из двух способов. Первый — это подход, который дает городу искусственную жизнь за счет современных технологий. Второй метод более чувственный — органичное изображение его как самостоятельной формы, которая способна ощущать, дышать и, соответственно, умирать.

Дебютный роман 2020 года Бена Оливера «Петля» транслирует первый, технический подход. Город в нем — разум, состоящий из машин и компьютеров, а произведение «Город, которым мы стали» использует эмоциональный подход. Здесь центр государства — это не просто каменные джунгли, а организм, который, словно ребенок, растет, созревает и испытывает первые трудности. Нескончаемый гул машин — сердце, вода — пищевод.

В романе «Послемрак» японский писатель Харуки Мураками смог совместить чувственность и постпространство города. Речь ведется не от первого лица, как это обычно происходит в его романах, — рассказчиком выступает что-то постороннее, как будто камера наблюдения, готовая проникнуть в любое помещение. Повествующий голос не размышляет о себе самом, но передает достаточно сильные ощущения, которые изображают события книги, заставляя читателя предположить, что с ним «говорит» искусственный интеллект. Произведение начинается с описания мегаполиса как организма, пронизанного многочисленными артериями, сосудами и каналами.

«Послемрак» — история двух сестер, которые оказались далеки друг от друга. Тут город — вполне самостоятельный персонаж, живой и дышащий, не подозревающий, что происходит с главной героиней — женщиной по имени Мари. Действие разворачивается после того, как последний поезд в пригород отправился из Токио, оставив не успевших к рейсу пассажиров в центре до утра. Мари идет в круглосуточный ресторан, где хочет быть невидимым посетителем. Она погружается в истории находящихся вокруг людей. Эти персонажи являются олицетворением города и его сути. Они — неотъемлемая его сила. Несмотря на то, что каждый обладает собственным, уникальным обликом, все они часть коллективной сущности.

Зеркало души

Города в произведениях становятся отражением героев. Центр кажется сочетанием темных и опасных мест, но в его стенах также есть укромные уголки комфорта и теплого человеческого общения. В романе Мураками мегаполис рассказывает истории людей, которые передвигаются по улицам после наступления ночи. Создается впечатление, что такие писатели чувствуют ответственность за отражение в городе всех важных аспектов общества.

Некоторые писатели с помощью своих произведений словно увековечивают недвижимого героя и ставят ему памятник. Джеймс Джойс однажды сказал, что если Дублин исчезнет с лица земли, то его можно будет восстановить по роману «Улисс». Большую часть жизни социума он показал не с помощью описания улиц, парков и достопримечательностей, а в главном герое и дублинцах. Именно они стали отражением всей сути столицы.

Вирджиния Вульф в творчестве часто драматизировала Лондон, но никогда, в отличие от Джойса, не пыталась полностью реконструировать город. Она описывала его, придавая великолепие через призму ощущений ее персонажей.

Город-герой на кинопленке

Место действия, которое само становится одним из героев, — нечто большее, чем просто кинематографический прием. Это главный повествовательный элемент фильма, любое изменение которого сделает ленту совершенно иной, а может быть, и бессмысленной.

«Романтический и суровый город» Вуди Аллена — Нью-Йорк. Потрясающий, изображенный в черно-белом цвете, он представляет собой поэтическую интерпретацию. Он так же романтичен и экспрессивен, как и сам рассказчик истории — Исаак. Отсутствие света и фотографическая композиция приводят к появлению противоречия, которое таится в душах главных персонажей.

Режиссер Мартин Макдонах сделал необычный подарок убийце в своем фильме «Залечь на дно в Брюгге»: бельгийский город. Он стал последним местом, которое герой должен был увидеть перед смертью. Но дело в том, что он искренне ненавидит Брюгге. Так, центр стал идеальным символом для воплощения сознания.

Токио в «Трудностях перевода» — место развития истории двух персонажей, абсолютно не принадлежащих этому мегаполису. Для них он становится олицетворением отчуждения.

Люди всячески заботятся о городах, о воздухе и памятниках культуры, добавляют зеленые насаждения, гуляют и катаются на велосипедах. Они гордятся своей малой родиной, считая ее важной частью идентичности. Это особенная сторона жизни, от которой мы всячески зависим. Поэтому неудивительно, что писатели и режиссеры начинают смотреть на города как на живых созданий. Они выводят их на передний план и буквально дарят дыхание.