Блеск и нищета Голливуда: как современные режиссеры рассказывают о Золотой эпохе кинематографа

Еще в ноябре вышел байопик Дэвида Финчера «Манк», освещающий жизнь сценариста Золотой эры Голливуда Германа Манкевича. Удивительно, как такой виртуозный фильм остался незамеченным, — возможно, виной тому были новости о выборах в США или испытаниях новых вакцин, кто знает.

Мы убеждены, что тебе стоит не только посмотреть ленту, но и узнать больше о времени, когда Фабрика Грез выпускала самые знаковые картины за всю историю. Royal Cheese рассказывает о классическом Голливуде и разбирается, как его показывают в современных фильмах.

Грязь и глянец американской культуры

Эпоха с 1920-х по 1940-е годы недаром считается наиболее значимой вехой в развитии кинематографа в США: именно в это время создавались крупнейшие ленты, на которые до сих пор ориентируются современные теоретики. Тот же Джон Труби, создатель пособия для начинающих писателей «Анатомия истории: 22 шага к созданию успешного сценария», уделяет добрую долю своего труда обзору картин «Трамвай «Желание», «Касабланка» и других памятников. Почему? Все просто: за основу авторы и режиссеры тех времен брали понятные зрителю конфликты, а затем развивали их четко, грамотно и подробно, словно по методичке.

Своеобразным руководствам и впрямь могло бы найтись место — труды, создаваемые в Золотую эпоху, были не просто приятными фильмами, которые смотрели в компании. Именно они задавали тенденции, особенно если касались национального мировоззрения. Вот что об этом пишет журналистка «Vulture» Кристина Ньюланд:

Кроме того, что любой неугодный правительству фильмодел мог быть объявлен коммунистом (читай — «врагом народа»), подобная точка транслировалась и в лентах. Идеалом провозглашалась традиционная американская мечта без налета социализма: жизнь в большой семье, обладание всеми благами цивилизации, пребывание в небольшом домике в пригороде.

От этого, к слову, зависело и представление о женщинах. Если ты помнишь термины вроде «девочки с соседнего двора» и «женщины-вамп» — скажи за это спасибо режиссерам 20-40-х. Сол Дж. Тьюрелл, автор документальной ленты «Богини любви», подчеркивает, что кинокартины тех времен едва ли не прямым текстом говорили, как должна себя вести удобная жена и что с ней будет, пойди она по пути лени и неверности.

Подобные идеалы и транслировали дивы прошлых лет: Бетти Грейбл — и ее многочисленные героини — всячески вдохновляла мужчин на подвиги, пела, веселилась, но при этом оставалась достаточно скромной, чтобы не затмить своего партнера по фильму. В противовес ей можно обозначить Мэй Уэст, актрису в годах, что мастерски издевалась над другими персонажами, оставалась ленной, но при этом притягательной, а также Вивьен Ли в образе Бланш Дюбуа в том же «Трамвае «Желание». Сценаристы обрушили много бед и несчастий на голову падшей, по их мнению, женщины — все ради того, чтобы показать: сострадания и уважения заслуживают только правильные люди.

Мужчинам тоже доставалось. Они обязаны были оставаться привлекательными внешне и холодными в эмоциональном плане — совсем как герои нуарного кино вроде тех, что отыгрывал молодой Марлон Брандо. Любопытно, как в их ряды вообще попадали артисты вроде Чарльза Лотона. Тучному человеку в годах давали бы лишь комедийные роли, но ему удавалось отыгрывать и драматических персонажей, например самого английского короля в фильме «Частная жизнь Генриха VIII».

Казнить, нельзя помиловать

Основной чертой Золотой эпохи можно считать негласную цензуру, которую позже высмеет Райан Мерфи в проекте «Голливуд». Предположим, ты бы являлся начинающим актером того времени. Вряд ли бы тебя допустили даже на пробы, не говоря уже о полноценных съемках, будь ты темнокожим (окей, возможно, тебя пригласили бы на эпизодическую роль), гомосексуалом, коммунистом, атеистом или просто тем, кто упоминает имя бога всуе. Все это мы взяли не с потолка, а из Кодекса Хейса: вплоть до 1960-х годов он был источником правил, на который ориентировались фильмоделы. Согласно нему, ленту могли не допустить к широкому прокату, если в нем показывались измены (особенно если их изображение оправдывалось с моральной точки зрения), межрасовые или однополые отношения, «белое рабство» — проституция американских женщин, высмеивание духовенства, наркотики, пытки, мятежи, обнаженные сцены и многое другое.

Однако запреты на экране нисколько не мешали учинять безумства актерам в реальной жизни: так, известный актер Рок Хадсон был вынужден скрывать свою ориентацию, чтобы не лишиться работы, а про Грейс Келли поговаривали, что она была настолько распутной, что практически никому не отказывала в близости. Сама актриса тщательно следила за тем, чтобы слухи о ее личной жизни не просачивались в прессу, и от этого ее лишь сильнее недолюбливали.

Как о времени, покрытом поталью, говорят сейчас

Если вкратце, режиссеры стараются представить его как есть: с гонениями на талантливых артистов, что транслировали «неверную» точку зрения, стеклянным потолком для отдельно взятых лиц, не самой красивой изнанкой бизнеса, что создавал приятные взору картинки.

Вернемся к уже обозначенному «Голливуду» Райана Мерфи. Шоураннер, подобно Квентину Тарантино, работавшему над «Однажды в… Голливуде», решил полностью переосмыслить историю былых лет и показать, как сильно изменилась культура, разреши бы влиятельные личности сниматься в своих проектах актерам, которых попросту не подпускали к индустрии. Шутка ли, здесь новой знаменитостью умудряется стать бывший жиголо, участвующий в проекте, который курируют американец с азиатскими корнями, афроамериканец-гей и темнокожая старлетка. В реальности такой трюк попросту бы не удался.

Другие же режиссеры не создают сказочные истории, а представляют суровую реальность. Например, Джей Роуч, выпустивший в 2015 году ленту «Трамбо», рассказывает о преуспевающем сценаристе 1940-х, чья карьера в одночасье накрылась медным тазом — все из-за подозрений в его связях с коммунистами. Хотя сам Далтон Трамбо отрицал вину и отказывался доносить на своих друзей, он стал одним из десяти кинодеятелей, что попали в так называемый «Черный список», отсидел год в тюрьме и был вынужден покончить с карьерой.

При этом Роуч отмечает, что Трамбо не сдался, и для этого он прибегал к различным ухищрениям: скрывал от близких, что продолжает писать сценарии, выступал под различными псевдонимами. Это не шпионские придумки, а суровая реальность, с которой ежедневно сталкивались шоураннеры тех лет.

Обратную сторону медали представили братья Коэн в ленте «Да здравствует Цезарь!». В 50-х индустрия переживала упадок, уступая свои позиции телевидению, — и зритель наблюдает за кризисом глазами человека, что в нем буквально варился. Исполнительный продюсер Эдди Мэнникс не знал ни минуты покоя: то один актер со скандалом уходит со съемочной площадки, то другая артистка пытается организовать фиктивный брак, то срочно требуется вмешаться в процесс, чтобы понять, не оскорбляет ли готовящаяся к выходу картина чувства верующих. Он вынужден метаться из стороны в сторону — и все это посреди помпезных, даже вычурных декораций, которыми и славился Голливуд на закате Золотой эпохи.

Таким образом, Золотая эпоха Голливуда, если верить современным режиссерам, рефлексирующим о ней, — панорама с красочным фасадом и сюжетами, которые до сих пор пленяют наши сердца: эффект достигается за счет театральности и напускной скромности. Однако что же мы увидим, зайдя за декорации? Разрушенные судьбы, трагедии, что стыдливо заметались под ковер, и бесконечные попытки оправдать актеров, которые сами топят свои репутации в скандалах.

И все же до чего красив фасад… А что ты скажешь?