Все плохо, отвали: зачем нам мода на пессимизм

Сартр смотрел бы на миллениалов с улыбкой гордости — свободные, увлеченные и такие грустные. Но когда возникла мода на пессимизм и почему из тренда он превращается в классику нашего поколения?

Грустили все и всегда

Конечно, грусть существовала всегда, и для глубочайшего ее проявления даже введен термин — «мировая скорбь». Так немецкий писатель Жан Поль в 19 веке обозначил состояние, когда земные блага больше не приносят удовольствия твоей возвышенной и тонкой натуре. Даже Михаил Лермонтов был приверженцем этого культа и считал Россию местом для грустных еще до того, как это стало мейнстримом. В его реалиях подобные мысли были продиктованы одиночеством и чувственной духовной организацией. Вместе эти качества приводили человека либо к страдальческой поэзии, либо к дуэли, участие в которой проходит под девизом «Главное не победа». Но испытываемая грусть стала лишь следствием переживаний великого поэта.

Причиной всегда являются события, которые способны сделать из человека пессимиста в одночасье. Настоящей эпидемией грусть стала в 20 веке: войны, революции, кардинальные изменения в обществе, культуре и духовной жизни заставили людей пересмотреть взгляды на жизнь. Вчерашний счастливый многодетный отец мог в одну ночь лишиться всего и стать самым грустным на земле. Система ценностей, в которой бог — центральная фигура, канула в лету, а за принадлежность к конфессии можно было пойти по лагерям. Кому-то насильно насаживались новые идеалы, кто-то старался самостоятельно к ним подстроиться, желая быть частью социума. Перемены не остались бесследными, и целые поколения питали вселенский пессимизм, искали себя. Не просто так экзистенциализм появился в 20 веке. Сартр, Камю и другие писатели и философы смотрели на жизнь в серых тонах, страх был вечным спутником поколения. Датский философ Сёрен Кьеркегор заявлял:

«Страх есть головокружение свободы».

Даже такое прекрасное состояние, как свобода, воспринималось с негативным подтекстом. Но, возможно, такое отношение к жизни закалило людей прошлого столетия и сделало их смелыми экспериментаторами не только на страницах, но и в реальности: тот же Сартр вместе с Симоной де Бовуар практиковал полигамию.

Первый культ грусти и пессимизма в России

За несколько лет до выхода фильма «Дурак» в стране уже знали, что такое вселенская боль и отчаяние. Первыми в пучину безысходности и тлена нырнули эмо. Патлатые и поникшие представители течения появились среди нас позже, чем на Западе. Комьюнити возникло на основе одноименного музыкального стиля, впоследствии отделившись в субкультуру грусти. Популярность среди подростков была обусловлена эмоциональностью возраста: первые слезы из-за неразделенной любви, первые затрещины от отца за возвращение домой с запахом дедовского «Донского табака». Идеальные условия для того, чтобы запереться в комнате и тихо поплакать под альбом Stigmata или выплеснуть эмоции в двухцветную клетчатую подушку под Green Day. Эмо воспринимали мир только в черном и розовом:

• черный — означает несчастье, депрессию и отверженность;
• розовый — отражает радостные моменты, вызов общей мрачности, отрицание связи стиля эмо с готической субкультурой и приближение к поп-панку.

Естественно, эмо жаловались на угнетения со стороны и непонимание. Хотя чего ждали представители субкультуры от общества, в котором люди не видели ничего ярче триколора? Постоянные новости про очередное избиение эмо-боя в российской глубинке были чем-то будничным. Но нужно отдать должное пострадавшим: даже после многочисленных угроз и побоев мало кто состригал яркую челку с черных волос. В какой-то момент эмо считались чем-то оппозиционным. В начале 2008 года в прессе появились сведения, что ФСБ намерена бороться с распространением эмо из-за пропаганды детского суицида. Но субкультура вымерла естественным путем в начале 2010-х.

Сегодня, встретив на улице эмо, ты скорее поверишь существование временной петли, нежели в жизнь черно-розовой традиции. Даже бывший неформал не вспоминает о тех днях, пропитанных «Блейзером»: клетчатые платки давно съедены молью, джинсы порезаны, но ничего общего с Animal Джаz это не имеет — просто понадобились тряпки.

Зачем нам пессимизм?

Субкультуры ушли, а боль и страдания в России остались, произведения экзистенциалистов популярны как никогда. Грегор Замза стал чуть ли не народным персонажем, а любители литературы «Превращение» знают почти наизусть. Но почему настроения европейских философов 20 века так популярны у нас? Отчасти наш менталитет принимает их из-за тех догматов, на которых построен: вспомни российских классиков. Тем не менее мрачность и пессимизм в умах современных подростков выражены гораздо сильнее, чем у раньше. Поколение гаджетов со всех сторон окружено страданиями: музыка и кино — основные проводники к печали. Под мотивы Сплина молодежь читает «Каренину», вряд ли после такого ты будешь бегать счастливый, как после первого секса.

Подростки романтизируют состояние меланхолии в абсолют, многим нравится казаться мрачными и злыми. Иногда это выражается даже в одежде: мерч с надписью «Беги со мной или от меня» продается на онлайн-площадках очень хорошо, а фирмы вроде «Спутник 1985» сформировали вокруг бренда собственную аудиторию.

Показная деструктивность опасна, ведь всегда можно потерять грань и поверить в выстроенный образ. Алкоголь из вспомогательного элемента по поддержанию имиджа способен превратиться в дорогу на дно. Подростки, конечно, всегда любили бахнуть «Страйк» за гаражами, но выстраиваемый культ пессимизма придает делу гротескную помпезность. Вот, например, стихотворение из Тамблера:

«завтра тоже напьешься
ты в алкогольной преисподне
но ты не сдаешься
постарайся потом проснуться
и начать все снова
сложно не улыбнуться
сложно выйти из дома».

Грусть — не мода, а нормальное человеческое чувство, романтизированное и выставляемое напоказ ради поддержки и придания себе важности. Веселого оптимиста воспринимают чужеродно и несерьезно — посмотри на образ Спанч-Боба. Но чужое мнение не повод быть мрачным, такой подход не приведет к решению проблем, а, наоборот, подбросит новых. Исследователи Бостонской медицинской школы заявили, что пессимизм негативно влияет на работу сердца и вдвое увеличивает риск развития болезней сердечно-сосудистой системы.

На окружающую действительность следует смотреть трезво и негативные моменты преодолевать, а не погружаться в них. Особенно это касается мелочей, ведь, придавая им важность, ты будешь казаться гораздо менее серьезным, чем Спанч Боб с его нескончаемым оптимизмом.