Русский Джокер: как в российской культуре изображались злодеи

Из года в год различные киностудии выпускают фильмы с колоритными антагонистами. Нередко злодейская линия становится лейтмотивом картины, как, например, в «Джокере» с Хоакином Фениксом. Однако не только зарубежные режиссеры делают ставку на отпетых мерзавцев, в российском кинематографе и литературе есть достаточно подобных примеров. О них мы и поговорим.

Русь злодейская

Антигерои, злодеи и однозначно отрицательные персонажи — это всё картинки из мира, где понятия зла и добра чётко разграничены. В нынешнем многополярном мире, где границы этих категорий размыты, достаточно сложно найти однозначных негодяев, даже в культуре. Зато идеально чётко герои и их противники обозначены в любой древней культуре, в национальном фольклоре, легендах, мифах и сказках. Русская культура не исключение. Причём всё зло в подобных произведениях можно условно разделить на две большие категории: детские страшилки и страшилки для взрослых.

Что я имею в виду. Это не такое же разделение, как в современном мире, где в детских страшилках зло лишь коварно хихикает, а во взрослых — кровь, кишки и расчленёнка. Тысячу лет назад ребёнка мог волк в лесу затрепать или его могли сжечь дикие племена, так что в сказках никто не старался сберечь психику ребёнка — у них было другое предназначение. Детские отрицательные персонажи, к примеру Баба-яга и Кощей, были предназначены для того, чтобы уберечь детей от необдуманных действий. Такие тёмные личности обычно обитали в глубине леса, подозрительных избушках и других местах, куда детям лучше не ходить. Можно сказать, что они символизировали незнакомцев, с которыми ещё в то время не следовало разговаривать детям.

Персонажи взрослых страшилок не обязательно обращались в своих образах именно к старшему поколению — но они были порождением их реальностью. Это больше персонажи былин, например, Соловей-разбойник или Идолище Поганое. Эти герои могли как иметь реальные прототипы, так и быть просто собирательным образом. Разбойники на дорогах, агрессивные кочевые племена, представители других враждебных рас — их образы и выливались в злодеев, которых обычно побеждали русские богатыри силой или смекалкой. Из эпохи сложно выделить ярких отрицательных персонажей, но можно сказать одно: злодеи той эпохи — это собирательные образы, знакомившие с жестокой реальностью.

Классические литературные мерзавцы

В более поздней классической русской литературе не так просто найти однозначных ярких злодеев. На это есть свои причины. О том, что в более взрослой литературе гораздо сложнее разделять чётко добро и зло, говорить не нужно — такой подход более свойственен фантастической и приключенческой взрослой литературе, а в нашей истории большой прозы такие жанры не были на верхушке пищевой цепочки. Не было у нас однозначных Мориарти и Сауронов, зато были Шапокляк и Карабас-Барабас. Наследие фольклора руками великих наших авторов перерождалось в злодейских героев, таких как старуха из «‎Сказки о рыбаке и рыбке» Пушкина или Вий, созданный руками Гоголя. Если второй — это прям сильно фольклорный персонаж и является злодеем, потому что никем он другим быть не мог (положительные персонажи редко просят чертей поднять им веки), то жадная старуха — это персонаж уже немного другого толка, бытового, которого наделили отрицательными, но вполне человеческими качествами.

Дальше литература представляла злодеев довольно абстрактно. Например, такие люди, как барыня из «‎Муму» или Кабаниха из «‎Грозы». Очень схожие персонажи и идеально описывают один из типов злодеев — власть имущие, живущие по своим строгим законам, не признающие милосердие и мнение других людей. Некоторых следующих героев тоже можно вписать в эту категорию, но у этих двух есть мощный рычаг, который опускает их ниже всех остальных, — им противопоставлены чертовски положительные персонажи, сочувствие к которым у некоторых школьников вызывало слёзы: это Герасим с маленькой собачкой и Катерина. На их фоне мерзость поведения отрицательных персонажей топит любые попытки их оправдать.

И немного об остальных. Троекуров из «‎Дубровского» — пример барина, испорченного властью и своим образом жизни. Подобных примеров безнаказанных богачей в литературе полно, но за этим и теряется личность персонажа. Он отрицательный сам по себе или по воле обстоятельств (жертва системы, как сказали бы сейчас)? Есть герои-предатели: Швабрин из «‎Капитанской дочки» и Андрий из «‎Тараса Бульбы». Здесь всё однозначно.

Но я бы выделил во всей массе русской литературы двух главных злодеев: Свидригайлов («‎Преступление и наказание») и Комаровский («‎Доктор Живаго»). Слово злодей, на самом деле, им даже не подходит — я бы выбрал слово мерзавец. Причём Свидригайлов не настолько очевидный плохиш, но на фоне порой положительных поступков его отрицательные качества кажутся более неадекватными, что пугает. А Комаровский — это ядовитый спрут, который опутал весь роман. Он тот самый уголок стола, о который бьёшься утром, когда впервые за тысячу лет проснулся с хорошим настроением.

Итого, что мы имеем? Первое: в русской литературе не всегда всё однозначно; второе: на смену простым кровавым методам прошлого пришёл новый — психологический террор. Хотя для российского школьника любое из этих произведений — в принципе психологическое насилие. Перечитывайте классику в более зрелом возрасте, друзья.

Кино про негодяев

В советском кино был ярчайший и самый главный злодей, который и сейчас в современных российских фильмах очень часто появляется на экране, — это фашист. Со времён детских сказок и простых притч не было более однозначного отрицательного персонажа, такого безальтернативного представителя зла, как солдат фашистской Германии. Совершенно неважно, был ли это немецкий шпион, обычный солдат или генерал, — все они были одинаково противопоставлены добру. Тема это настолько однозначна, что копаться в ней нет смысла. Сразу переходим далее.

А дальше шли советские комедии, в которых тоже есть свои антигерои, как и в литературе, причём наиболее яркие для всего советского кинематографа. Знаменитая троица: Трус, Балбес и Бывалый — одни из таких. Герой Андрея Миронова из фильма «‎Бриллиантовая рука» — ещё один. Бугай, который гонял Шурика по стройке, — очередной негодяй. Что общего у всех этих героев? Они чужеродные детали механизма советской жизни: они, как и многие другие, представители негативного облика советского гражданина, или аферисты, или тунеядцы, или алкоголики, или всё это вместе взятое. Они будто слезли с агитплакатов того времени, где изображались те, на кого не стоит равняться. Так что кроме своей основной роли в сюжете они в какой-то степени выполняли воспитательные функции, высмеивая подобные образы. Такая вот лёгкая пропаганда.

О чём нам это всё говорит. О том, что за тёмную сторону отвечали не личности, а то, что за ними стояло, какая социальная группа скрывалась за всеми его злодеяниями. Это как в случае со злыми русскими в американском кино: за каждым из них видели сразу всю русскую мафию и злых коммунистов (некоторые видят это и сейчас).

Что можно сказать об отрицательных персонажах современности? Они совсем потеряли лицо. Не получается сейчас в культуре наделять злодеев человеческими свойствами — всё обыгрывается какими-то размытыми образами. То ли наш современный злодей настолько многолик, то ли мы боимся посмотреть ему в глаза.