Шрамы прошлого: как страхи предков заставляют нас бояться перемен

Современный мир уже не тот, что был несколько десятилетий назад. Жить стало безопаснее. Негативный опыт прошлых веков постепенно вымирает на всех уровнях. Вместе с тем большинство молодых людей испытывает те же страхи, что и предшественники. Опасения за себя и других на фоне актуальных проблем, например пандемии или политической повестки, перерастают в тревожность. Но почему россияне (и не только) склонны ожидать от любых перемен что-то плохое? Разбираемся.

Страх перед переменами

В 2005 году психоаналитик из Парижа Хайди Файмберг выпустила книгу «The Telescoping of Generations». В ней утверждается, что переживания одного члена семьи могут переходить другому, как цилиндрические части складного ручного телескопа. Для нас понятнее будет аналогия с матрешкой. Теория сложилась на фоне примера детей холокоста. В 1970-х многие из потомков трагедии достигли совершеннолетия. Но им были присущи те же переживания и травмы, что их родителям-жертвам, хотя они не стали свидетелями той жестокости. Некоторые специалисты склонны причислять подобное к генетике, что вызывает много споров. Но приверженцы мнения находят доказательства многопоколенной травмы в экспрессии генов потомков холокоста и других трагедий.

Социальные изменения, по чьей бы инициативе они ни проводились, проходят с жертвами. И многие стараются молчать об увиденном. Например, жители Китая не любят говорить о Культурной революции 20 века, ведь она принесла много потерь. Файмберг приводит один случай из опыта ее коллеги Томаса Пленкерса. Он поехал в Поднебесную, где прочитал лекцию о Второй мировой и замалчивании немецкими жителями их истории. После этого слушатели провели параллели с китайскими изменениями в обществе, которые ранее предпочитали не обсуждать из-за их плачевных результатов. Один из аспирантов позже сказал специалисту:

Очевидно, что многих сильно волнует тема страхов перед переменами; подобное происходило в разное время практически в каждом уголке мира.

Родина русского страха

Наша страна — хрестоматийный пример того, как страхи отражаются на потомках. ГУЛАГ, КГБ, лагеря — эти слова спустя десятилетия для некоторых выступают триггерами. В апреле 2019 года российский журналист Юрий Дудь выпустил документальны фильм «Колыма — родина нашего страха«. В своей ленте он показал истории жертв сталинских репрессий и их потомков. Каждый пример плавно подводил зрителя к тому, что те события отразились на многих из нас. Страх сказать лишнее, страх осуждения, страх быть не таким, как другие. Эти чувства в нас начали закладывать предки, передавая их из поколения в поколение.

Китайкая история имеет точки пересечения с российской. Местный специалист в области психологии Сю Йонг, ученик Пленкерса, размышляя на тему преемственности страхов, говорил следующее:

Сегодня многие бумеры боятся за своих детей и родственников со свободными взглядами на мир. Они опасаются, что их настигнет та же судьба, которая коснулась их родителей. Конечно, тревогу назвать беспочвенной нельзя, но гораздо хуже навязывать другим собственные страхи.

В чем проявляется страх перед переменами?

Те, кто имеет негативный опыт, зачастую боятся любых перемен и ссылаются на пользу от стабильности. Страх отставляет дискуссии о решении проблем на второй план. Например, с отменой крепостного права многие так и не решились начать свободную жизнь, что затянуло рабство в нашей стране еще на несколько десятилетий. Конечно, не все имели шанс начать собственный быт, но некоторые даже не задумывались об этом из-за опасений повторить судьбу тех, кто не смог, но попытался.

Страх перед переменами проявляется в постоянных сравнениях. Люди, заставшие культурные революции, нередко отсылают к тому опыту. Особенно это актуально стало во время пандемии. Сейчас все больше разговоров о том, что продолжительный локдаун откинет страну в 90-е, которые испортили жизни нашим соотечественникам. После падения ВВП на 7-10% в мае 2020-го, во многих СМИ стали употреблять термин «Вторые 90-е», прогнозируя результат карантина в виде бедности и безработицы. По этой теме в интервью «Газете.ru» высказывался руководитель отдела аналитических исследований «Высшей школы управления финансами» Михаил Коган:

Но «Вторых 90-х» не будет, ведь каждый раз социальные изменения отличаются друг от друга. Да, никто не знает, чем обернется текущая ситуация, однако она не должна заставлять людей вспоминать старые страхи.

Не нужно молчать

Опыт Пленкерса показывает, что мы не должны страдать от страхов своих предшественников. Старые шрамы перестают быть таковыми только тогда, когда упоминания о них не приносят боли. Например, в современной России немало людей, которые не боятся высказывать свою позицию относительно культурной революции времен СССР. Мы писали о Денисе Карагодине, потомке репрессированного крестьянина. Мужчина расследует убийство своего прадеда, которого расстреляли из-за необоснованных обвинений в 1937 году. Его внук спустя 83 года ведет личное расследование о смерти родственника. Попутно он раскрыл бесчисленное количество других преступлений советской власти. Конечная цель — привлечь к ответственности всех виновных.

Однако проблема социальных изменений не в них самих, а в нашей реакции на их последствия. Только переборов себя и свои страхи, мы сможем жить спокойно, не боясь аналогий и упоминаний негативного опыта. К сожалению, никто из молодых людей не в силах исправить тех, кто пытается навязать им опасения. Но каждый в силах прервать эту печальную цепочку.

Приходилось ли тебе сталкиваться со страхом перед переменами?